Последнее оказалось хуже всего, ведь из девяти машин эскадрильи, должных нас прикрывать, осталось семь. И хотя пока, как выяснилось, прикрытия вроде бы хватало, но что-то подсказывало о вредном влиянии этого сраного дефицита дальше. То ли интуиция, то ли просто чуйка задницей, впрочем, разве это не одно и то же?
И, да, страшная секретность нашего десанта сама за собой влекла полное отсутствие всяких трансляций. Больше скажу — камеры не работали, никто не вёл записи и дело точно не в неожиданно одолевшей кнехтов совести. Ясен перец, сумей парнишки с девчатами записать и толкнуть дальше кадры, то у кого-то бы да работало, но… чу! Ни одной работающей, вот такие дела. И, к слову, на мысли эта фигня наводила весьма дурные.
ОС не хочет огласки. А раз так, то кроме боёв с ополчением и наверняка нанятыми отрядами свеженьких наймитов, само собой свеженьких, опытные то все на нашей стороне, кроме таких боёв ждала нас впереди самая мерзкая дрянь из возможных.
Хренова зачистка.
Ой, да, можете считать меня сраным благородным лордом Байроном, но кошмарить мирняк, гонять пинками стариков с детьми да бабами, чьих мужей недавно добивал контрольным звонком в голову, то ещё моральное удовольствие. Души черствеют, вопросов нет, но такие дела отдают какой-то нечистоплотностью, что ли, хрен маму знает.
В общем, я мыслю, ибо я существую, хотя порой от мышления одни проблемы. А так…
А так всё вроде начало приобретать куда более приятные очертания. Эффект внезапности не сработал, нас ждали, но все подбитые пташки, а не только наша, подкинули козырей военным. В пузе транспортника-матки имеются «редхоук», «кондоры», «блэкрейвен» и «сильвероул», верно. А ещё там обретаются плотные угловатые чечевицы «бамблби». Шершни — закрытые силовыми полями и броневыми поясами артиллерийские катера поддержки, не садящиеся на поверхность, но зато утюжащие её сразу с нескольких калибров. Включая необходимые для уничтожения ЗРК, ждавших наших тушек внутри консервных банок.
«Кондоры», несущие наших «носорогов», шли вторым эшелоном и для безопасности серж Себ разогнал нас прикрывать ребятишек и бронемашины, уже темнеющие в небе.
Атмосфера — пригодна для дыхания
Биологическая опасность — 0
Химическая опасность — 0
Радиационная опасность — 0
А-режим сохранять
Люблю защиту своего комплекта со шлемом, спасибо инженерному гению. Но дышать нефильтрованным воздухом куда вкуснее.
Вокруг ровные поля, терроформирование шло полным ходом. На горизонте темнеют горы, невысокие и мягко-ровные, без кривых вверх-вниз, без пиков с ущельями. Наша цель именно они, там рудники, там посёлки и шахты. Вот к трём огромным дырам в земле, между которыми последние десять лет вырос настоящий городок, нам нужно попасть. Именно где-то там как-бы нехорошие вольнодумцы желают по полной отсепаратировать Федерацию, само собой под лозунгами равенства, братства и борьбы против всего плохого всем-превсем хороши. Знаем, проходили, изучали историю.
Если где растят там пшеницу с брюквой, или вообще только разводят коз с овцами, то в революцию ещё веришь. А вот ежели там же имеются редкоземельные металлы, кристально-чистые аквамариново-сапфировые медицинские топазы или сами собой наружу лезут вареники с вишней в упаковке по двадцать пять штук… То здесь явно в самый ненужный момент запахнет демократией. Ну, либо борьбой за свободу.
Главное — найти выгодоприобретателя, угу.
Рой поднимался в воздух, разлетаясь быстро пропадающими тёмными ручейками. Осы, минидроны, крохотные разведчики и камикадзе, рассыпались по округе сотнями. Пастырь, скрытый поднятыми камуфлированными лепестками кресла, темнел грибком огромного шлема. Говорят, пастырь всегда наполовину киборг, говорят, большая часть имплантов запрещены к использованию. Только без них никак.
Сотни и тысячи картинок складываются в мозаику, обычным глазом не воспринимаемую вообще. В дело идёт код, импланты, накопитель с преобразователем, и потом инфа идёт нашу сержу. Рой чаще всего нужен один-два раза в сложных операциях и чаще всего как камикадзе. Если бы не погиб Сокольник, сейчас в воздухе темнели бы фальки. Фальком легко пользуется любой из нас, а если серж с его дополнительным инфоблоком подключится к Рою — он ничего не поймёт, а скорее всего, впадёт в припадок, схожий с эпилептическим.
Да, именно так. Наш мозг не успевает за глазными нервами и сигналами, вуаля, пляска святого Витта, мокрые портки, судороги, прокушенный язык и не факт, что вернут ум.
Вообще не факт.
Звено на позиции
Звено на позиции
Звено на позиции
Мы все на позициях, а смысла заявлять номер звена, когда Себ видит номера, нет. Среди нас нет новеньких, а молодёжь апостолов, дурно по-детски глупая на Станциях, на боевых оборачивается самыми настоящими профи. Не зря кашу жрут в своем почти спартанском раю.
Вдали, согласно дальномера не менее чем в трех километрах, яростно рубились. Грохотало, трещало и заставляло временами ощущать себя неуютно. Хотя, конечно, вся возможная мясорубка в той стороне отличная штука. Главное в ней размер нанесённого критического ущерба. В смысле — живой силе противника. И все эти грохоты говорили об, максимум, выстрелах из башенных автоматических орудий. И, то есть, никаких ракет, никаких ударов тяжёлыми снарядами, никаких термобарических ленточных боеприпасов.
Кто-то там да выживет. Нам бы так повезло.
Хотя, конечно, если оторвёт чего-то, то тут тоже так себе вариант.
По часовой — посадка
Мягко и тяжело отдалось в ноги. «Кондор», зависнув над землёй, спустил бронемашину. Звено апостолов первое начало карусель, тут же оказавшись на ней и откатившись до остова комбайна и прикрывая свой сектор.
Мы катимся на броне. Мы не забираемся внутрь. Мы точно знаем плюсы и минусы обоих способов, выбрав самый глупый. Он же — самый живучий. Да, тебя легко снять с обычного винта через СК, тебя легко снять даже с пистоля, просто хорошенько прицелившись. И, несомненно, можно спешить с осложнениями простым каменюгой, если попасть как, куда и когда нужно.
Но оказаться внутри при попадании кумулятивного заряда — удовольствие ещё хуже.
Мы садимся на броню через три посадки, мы распределяемся между стальных сетчатых наростов-лепестков, закреплённых на подвижных креплениях. Направляющие спрятаны в листах брони, движение за счёт аккумуляторов, автоматическая система спит на макушке башни, упрятанная в силовой кокон. Когда мы оказываемся сверху, «носорога» обегает серебристо искрящаяся голубая плёнка.
Энергетическое поле первым встречает атаку, первым же сдаётся, мощность двигателя на него не распределяется, «носорог» не танк, у нашего броневика тупо аккумулятор, а он сдыхает быстро.
Следующим приходит черёд лепестков, отбивающих дроны, беспилотники, малые ракеты и относительно крупные снаряды. Лепестки опасны передвижением, оно автоматическое, а в суматохе боя легко забыть про направляющую и оказаться на ней. Хруп — и твоя нога летит за борт, аяяй, выживешь, тут и вспомнишь доктора Айболита:
— Я пришью тебе новые ножки
И ты опять побежишь по дорожке
Статистика безжалостна: самые лучшие протезы приживаются в восьмидесяти процентах. Казалось бы — чего там, оставшиеся двадцать, это мало! Ну да, если сам не попал в эти двадцать.
Отрастить ногу? Вообще не вопрос, нас вон выращивают с нуля и полностью. Только сделать настоящую ногу стоит оёёёй, просто. Ну, что? Рыночная экономика, спрос, предложения и свободная конкуренция. Нас спонсирует Гильдия и правительство, а также всякие институты, ставящие опыты.