Мои трусливые мысли прервала команда: "офицера связи - к капитану!"
Дежурил Озавак-Ан. Я вытянулся и начал доклад по форме, но он (как и почти всегда это делал с подчинёнными) прервал меня жестом руки и спросил, сколько времени мне понадобится для запуска аэроплана-разведчика и разведки обстановки по району, удалённому к юго-западу примерно на морских миль. Это считайте был уже восточный край Имеру. Но ведь дальность полёта этого разведчика едва дотягивает до 400 миль - и это в идеальных условиях! Я смутился, но ответил, что час-полтора, но что потом придётся искать и отлавливать приводнившийся аэроплан. Озавак чуть поразмыслил и уточнил, что цель надводная и очень крупная, на мелкие цели можно не обращать внимания, и возвращать беспилотник не нужно - нет времени. Во сколько я смогу уложиться... Признаться, я и так не очень представлял себе, что отвечать, а этим он окончательно вогнал меня в ступор. И мой язык как-то без моего участия вдруг ляпнул, что с двумя матросами уложусь в один час. Капитан невозмутимо кивнул и сразу же дал команду на всплытие и приказал поднять матросов. Мне он лишь указал взглядом на люк, ведущий на палубу. О, Близнецы! У меня опять сердце в пятки ушло. В такой обстановке каждая минута пребывания наверху грозит нам воздушной атакой и гибелью, и от моих действий сразу стали зависеть две важнейшие вещи: выполнение боевой задачи и жизнь самого нашего судна со всем экипажем! Крупная надводная цель - почему кэп не сказал, к примеру, "авианосец" или "крейсер"? Да чего уже было гадать и сомневаться! После характерного толчка, который знаменует всплытие, и соответствующего звукового оповещения, электрозамок люка был разблокирован и я выбрался наружу вместе с подоспевшими матросами. Запуск эроплана-разведчика осуществляется с надводного положения при помощи пневматической катапульты, которая в разобранном виде хранилась в том же отсеке, что и сам беспилотник. Не буду здесь подробно описывать, как мы с матросами извлекли из ящиков детали аэроплана, как я прилаживал ему крылья, подключал к стартёру, тестировал цепи и дренажил топливную систему, пока два моих помощника собирали катапульту. Всё получилось быстрее даже, чем я рассчитывал. Маленький, почти бесшумный двигатель запустился, сжатый воздух забросил разведчика вверх, на катапульте зажглась лампочка, сигнализирующая о нормальной работе телеметрии. Затем я оставил матросов разбирать катапульту, а сам вернулся на пост. Дистанционное управление, хвала Хардугу, работало без проблем. Я заставил беспилотник сделать круг над "Киклопом", чтобы всё проверить, затем направил его по пологой дуге в заданный квадрат. Экран показывал мне картинку с широкоугольной камеры и пеленги радиосигналов, которые ловила его антенна (их было слишком много, и в данном случае они были бесполезны). Долгое время море впереди было чистым, не смотря на отличную видимость. Я и не ожидал увидеть ничего особенного, пока мой разведчик не наберёт высоту и не пролетит хотя бы сотню-полторы миль. Минут через 20 на краешке горизонта показался берег. Возможно, это была Пасифида, или какие-то острова в море Имеру. И вот ещё через какое-то время я увидел далеко впереди светлую чёрточку волнового следа на воде. Сначала одну, затем ещё несколько более тонких по разным сторонам от неё. Большое судно с сопровождением - конвой. Расстояние от нас по прямой не 300 морских миль, как говорил кэп, а немногим более 200. Ещё сотня миль, и "Киклоп" могли засечь их радары. А вот наш маленький аэроплан-разведчик очень скоро заметили с одного из кораблей конвоя, и к нему потянулись следы трассирующих очередей. Когда разведчик подлетел ближе, я выключил его двигатель, чтобы по нему не навели тепловую ракету, и переключился на камеру с телеобъективом, чтобы подробно разглядеть корабли. Меня, конечно же, интересовал в первую очередь самый большой корабль. Я поначалу принял его за плавучий ангар, прорешёченный сверху балками мостовых кранов. Но когда беспилотник подлетел ближе, я чуть не упал со стула (наверное, упал бы, если бы меня не удерживали захваты): это не краны, это были гигантские пушки!
Джаггернаут - так называют плавучие крепости. И эта крепость движется в направлении Пасифиды. Насколько я знаю, у них слабое оборонительное вооружение, но такие крепости всегда сопровождает крупное соединение из кораблей и летательных аппаратов. В начале войны было несколько джаггернаутов, но уцелел вот этот, может быть, самый крупный из всех. Я стал вспоминать то, что нам совсем недавно говорили на занятиях. Их строили в виде отдельных секций, а затем соединяли вместе на плаву, потому что строить такой огромный стапель было бы безумным расточительством. Носовая и кормовая секции имеют двигатели, а секции, расположенные между носом и кормой, несут вооружение, и ещё они содержат герметичные отсеки, поэтому, чтобы потопить крепость, придётся постараться. На мой взгляд, самое лучшее - это серьёзно повредить силовые установки носовой и кормовой секций, а затем ударить по крепости с одного борта - тогда джаггернаут может лечь на бок или даже перевернуться, и в итоге затонуть. Для таких ударов потребуются термоядерные боеголовки. А ещё нужно обезвредить корабли охранения... Я сразу понял, что одного нашего "Киклопа" для успешной атаки будет недостаточно. Но, подумалось мне с восторгом, шанс сорвать их операцию у нас всё же есть!
Характеристики этой плавучей крепости я хорошо запомнил ещё в академии: полный ход всего около
Это всё промелькнуло в моей голове быстро, и я открыл рот, чтобы громко доложить капитану, но тот уже всё понял (не иначе - по выражению моего лица!) и уже направлялся к моему посту. Я вскочил, уступая ему место, но он вернул меня назад, положив мне руку на плечо. Я весь затрепетал от такого знака расположения и доверия! "Докладывайте" - сказал кэп спокойно, встав справа за моей спиной, чтобы видеть мой экран. По мере доклада я делал необходимые расчёты: "Джаггернаут, 24 пушечный, в составе конвоя... ход 7 узлов... курс на юго-запад... удаление 200-210 морских миль, визуально подтверждены четыре эсминца, эскортный авианосец, дирижабль-охотник..." "Где-то ближе к нам могут быть ещё охотники, вы тоже поглядывайте на радар", - сказал мне Озавак-Ан, затем он негромко скомандовал штурману: "Курс на перехват конвоя. Полный надводный ход." Потом он опять обратился ко мне: "Отлично сработали, Адиша-Ус. Направьте разведчик на юг, это собьёт их со следа. И сообщите на базу состав, координаты и курс обнаруженного конвоя. - Затем он громко обратился к остальным офицерам: - Все следите за воздушной обстановкой! Если засечёте что-то, не медлите ни секунды - сообщите штурману и мы ныряем." Этот призыв был лишним: все прекрасно осознавали опасность и были готовы не отрывать глаз от приборов. Я развернул разведчик и мысленно попрощался с ним, а затем отправил шифрованное послание на "Синюю Скалу". Следующие полчаса, или около того, мы шли на экране на полном ходе, затем "Киклоп" должен был нырнуть под воду, потому что мы уже вошли бы в зону действия их радаров. Дальше должно было начаться преследование джаггернаута вслепую - до момента акустического контакта. Но тут появился - как и предупреждал Озавак-Ан - вражеский дирижабль. Не с той стороны, где шёл конвой, а с запада. Он был ещё высоко и далеко для атаки на нас, когда его засёк наш радар. Разбираться, что это за дирижабль (скорее всего разведчик, но мог быть и охотник) означало бы подставить шею под лезвие меча. Сыграл сигнал и "Киклоп" нырнул. У меня сразу заложило уши и резкая боль кольнула в паре мест в голове. Как же досадно испытывать это каждый раз!..