Так, прикрывая друг друга, они дошли до выхода из складского лабиринта. У ворот их ждала необычная на вид машина, то ли вездеход, то ли микроавтобус - праворукая японская Мицубиси Делика. В нее спокойно влезало восемь бойцов, ранее она принадлежала команде Лютого, теперь вездеход входил в автопарк 'мародерщиков'. Только когда они залезли внутрь прогретого салона и двинулись дальше по улице, ощущение опасности отпустило. В Делике сейчас находилось пять бойцов, все бывшие друзья Лютого, теперь они были в команде Потапова. Работали парни честно, соблюдая положенный порядок. У них и при старом-то командире была привита железная дисциплина, может, поэтому они и выжили, вырвались с боем из лап 'черных' рабовладельцев.
За рулем сидел Серега Миленников, белобрысый здоровый парень, бывший курсант военного училища в Рязани. Потапов сделал его своим заместителем, увидел перспективу в этом сообразительном и крепком парне. В текущей поездке Сергей возглавлял боевое прикрытие. Спокойный, рассудительный, отлично владеющий оружием, курсант-десантник стал отличным приобретением для разведвзвода. Рядом с Михаилом полубочком примостилась молодая худощавая девушка, Настя Каменская, по кличке 'Аниме', ставшей и ее позывным. Некогда покрашенные черной краской волосы уже почти поменяли цвет на исходный русый. А черные, красивой формы, брови выразительно оттенялись ярко-синими глазами. По шее вилась замысловатая татуировка, эту языческую молодежную моду Бойко никогда не понимал. Хотя, честно говоря, и его молодежные забавы родители не всегда принимали всерьез. Девушка украдкой бросала взгляд на атамана, и он не выдержал.
- Настя, хочешь спросить, спрашивай.
- Да вот - она стеснительно улыбнулась - все хотела узнать у вас, а вы какого войска атаман?
- Не понял?
- Да просто 'аниме' у нас из Терских казаков. Вот и интересуется - обернулся назад Миленников старший.
- Мама у меня оттуда, с Надтеречного района - девушка нахмурилась - когда чехи к власти пришли, она уехала. Там много наших родственников убили, деду пришлось и дом бросить, и хозяйство, чтобы маму спасти. Она красивая была, горцы хотели ее в гарем забрать. Дикари!
- Да, смутные времена были - Михаил задумался - А я ведь не из казачества. Просто позывной такой взял в начале нашей эпопеи, 'Атаман'. Так и пошло, поехало, тем более у нас и ватага своя образовалась, по подобию казаческой. Казак - это ведь не по наследству передается, это состояние духа. Свободные люди, имеющие общие цели и объединенные в команду, живущие по своим правилам и законам. Мы разве под это определение не попадаем?
- Ой, как хорошо вы сказали! - девушка с нескрываемым восхищением смотрела на него. Остальные же бойцы внимательно прислушивались к разговору.
- Ну, в конце концов, меня в атаманы и выбрали. Ну а какое войско у нас, это пока не важно. Надо, ребята, нам новую жизнь налаживать. Самостоятельно, без подсказок жадных и бездарных правителей.
После минутного молчания, видимо ватага переваривала сказанное атаманом, к нему обратился сидевший спереди Иван Дранов с позывным 'Дрын', Настя была его девушкой.
- А знаете, почему мы у вас остались, Михаил Петрович?
Бойко вопросительно посмотрел на крепкого молодца с наголо бритой головой и жестким взглядом из-под лохматых бровей. В былые времена с такого рода пацанами лучше было не сталкиваться в темном переулке.
- Да очень просто - у вас все по справедливости. Вот наша команда знает друг друга давно. Нашенские родители, в основном, простые работяги, они всегда много и тяжело работали, ну а что получали взамен? Вон, Иркина мама покалечилась на производстве, и ее сразу выгнали, даже денег на лечении не дали. Мы и в детстве то не всегда досыта ели, а эти уроды в это время на крутых тачках в Куршавелях рассекали. Мы ведь прекрасно знаем, откуда они деньги брали на свои поездки. А по телику и в школе сплошное вранье: демократия, свобода, гражданский выбор. Вот мы и получились полные отморозки - парень криво усмехнулся - Вот почему эти чистенькие думают, что мы все тупые гопники? Тот же Лютый три иностранных языка знает, Шекспира в подлиннике читал. У него же мама учительницей была, бабушка профессор в институте. Он много нам толковых книг насоветовал, вечно на мозги капал, чтобы читали. За просмотр телевизора штраф даже накладывал. Наверное, может, поэтому наша банда стала самой крутой на районе, умные были. Мы справедливость своими руками восстанавливали, пускай и по-своему, по-простому. Потом, когда эта чехарда после Катастрофы началась, решили держаться только друг друга. Пока с Пачинскими не встретились. Пачин вор, конечно, был в авторитете.
- Не говори ерунды, 'Дрын' - оборвал его Миленников - Какой он вор? Даже не сидел ни разу, и братву постоянно на деньги кидал, крыса он хорошая, а не вор.
- Согласен 'Штанга', урод он конкретный по жизни оказался. Мы и сошлись с его бандой только из-за Петьки, да и тот же Димас Кораблев оказался пацаном стоящим. А потом сюда приехали, осмотрелись... Понравилось, короче, нам у вас. Все по чесноку, работай и живи, всяка гниль не приветствуется. Чего еще желать в нашей ситуации? Мы же понимаем, что жить то дальше как-то надо.
- Ну не все у нас так уж гладко, ребята - протянул Михаил, честно сказать, он был очень удивлен этим разговором. Казалось бы, недалекие пацаны с района, а оно вот как! Век живи - век учись, не умеем мы, оказывается, толком еще в людях разбираться.
- Вы про Пачина? Да там тоже справедливо все получилось, они ведь первыми начали шмалять, как крысы полезли из нор. И обошлись с ними по закону, при всем народе, по суду, как положено. Мы же грамотные, понимаем, что без понятий в жизни нельзя. Так что не гоняйте, мы за вас всегда подпишемся! Зуб даю!
- Ну, спасибо ребята на добром слове - вполне искренне ответил Атаман. Ему было приятно ехать в кругу будущих единомышленников, понявших суть существования человека не только из прочитанных умных книг, а проживших и прочувствовавших всю несправедливость той жизни на своей шкуре.
Вечером второго дня вылазки, на временной базе "мародерщиков" устроили небольшие посиделки. Основная работа поисковиков уже была сделана, завтра ожидался большой грузовой караван. Поэтому с удвоенным аппетитом поедались найденные в поиске деликатесы, ведь в скором времени они исчезнут из памяти людской. А желающие могли и по стопочке пропустить, не больше, пьянство в команде не приветствовалось. В кубрике велись неспешные разговоры при свечах, вспоминалось прошлое, делались наметки на будущее.
Андрей, как заведено, дал небольшой концерт на гитаре. За эти месяцы он сильно посерьезнел, стал совершенно другим человеком. И репертуар его песен соответственно изменился, в этот раз было много баллад Высоцкого, раннего Розенбаума, исполнялся даже Егор Летов. В бытовке стало немного душновато, и Михаил вышел в большой предбанник, где они оставляли грязную верхнюю одежду. Он не спеша, достал маленькую сигариллу и прикурил. Сквозь небольшое окошко виднелись только очертания складов, по стеклам хлестали упругие струи осеннего затяжного дождя. Он прильнул к стеклу, пытаясь хоть что-то увидеть. Ведь где-то там, сразу за небольшой промзоной находились кварталы старинного города, некогда непобедимой крепости земли Русской. Сколько этот город видел сражений и битв? Сколько полчищ врагов через него прошло? Но даже разбомбленный и сожженный, он снова и снова возрождался к жизни, но именно это неведомое нашествие город уже не переживет.
- Думаешь что-то путное разглядеть? Не советую - вдруг раздался над головой голос Матвея, Михаил от неожиданности аж вздрогнул.
- Это почему это не советуешь?
- Да, блин, потом что-то непонятное начинает мерещиться. В этом городе, вообще, долго находиться нельзя, крыша начинает потихоньку съезжать. Не представляешь, с каким удовольствием мы приезжаем обратно в наш поселок. Безлюдные улицы конкретно так на нервы людям действуют. Не место здесь живым, это уже не наша территория.
- Ничего, зимой отдохнете. А города, да, вскоре начнут разрушаться. Не видел снимки из Припяти? Город такой был у Чернобыльской станции.