Он же именно ради этого и приехал сюда в предрассветный час.
Бергер потянулся за молотком. Оказалось довольно сложно запустить руку в рюкзак, одновременно продолжая держать зубило у стены. Справившись с этим, Бергер взялся за дело.
Продвинувшись на пару сантиметров, он был готов сдаться. Крошить твердейший бетон было тяжело, почти половина ударов давала такую отдачу, что казалось, будто бы зубило бьет камень. Вдруг что-то показалось. Кусочек металла, согнутый, словно ввинченный глубже в стену. Бергер превозмог боль в плечах и продолжил. И долбил еще полчаса.
Наконец объект показался из стены целиком. Толстый металлический крюк, замкнутый; может быть, это можно назвать кольцом для троса? И вкручен еще глубже в стену.
Бергер отложил в сторону молоток и зубило, ухватился за кольцо и потянул изо всех сил. В какой-то момент он изловчился упереться обеими ногами в стену и отталкиваться от нее что было мочи. Кольцо не поддалось. Оно держалось в стене намертво.
Взяв молоток, Бергер простучал стену вокруг. Откололось еще несколько кусков бетона. Было очевидно, что состав стены меняется на глубине дециметра, там, где вкручено кольцо. Возможно ли, что настоящая стена целиком находится внутри?
Бергер осветил стену внизу на полметра от дыры, из которой торчало кольцо. Только очень внимательно всмотревшись в нее, как орел, высматривающий добычу, Бергер смог уловить различия в цвете и в этом месте. Размяв плечи и шею, так что аж кости захрустели, он снова принялся за работу.
Время шло. Он понятия не имел, сколько часов он медленно-медленно, обливаясь потом, долбит стену, находя кольцо за кольцом, пока их не стало шесть, по три с каждой стороны кровавого пятна. Пятна, которое было образовано несколькими слоями крови.
Бергер остановился. Мышцы болели, и он как будто только сейчас понял, какие усилия им пришлось приложить. Он подошел к опорам, снова потрогал засечки в дереве. Они находились на той же высоте, что замурованные в стену кольца.
Ему не удавалось свести все воедино. Получается, что раньше существовала стена, которую скрыли, покрыв слоем бетона? Этот скот сделал стену толще почти на десять сантиметров, чтобы скрыть намертво вкрученные в нее кольца? Тяжелая и требующая большой точности работа, а Эллен Савингер сидит привязанная к той же стене? Хотя ее кровь ведь постепенно накапливалась на стене, день за днем, как годичные кольца у дерева. Но ведь тогда у нее за спиной не было этой стены? Если между вкрученными в стену кольцами и деревянными опорами были натянуты какие-то цепи, значит, в начале заточения Эллен стена находилась почти на дециметр дальше. И как тогда могла кровь день за днем попадать на стену, которая еще не была возведена?
Вероятно, мозг Бергера находился не в лучшем состоянии – и недостаток сна, и тяжелая физическая работа истощили его, – но во всем этом крылся какой-то настоящий парадокс. Невозможные фигуры Эшера, лестницы, убегающие в бесконечность, рука, которая рисует руку, которая рисует эту руку.
Хотя, возможно, все-таки нет. Цвет отличался именно там, где находились кольца. Не исключено, что мразь только просверлила бетон до другой стены, чтобы закрепить свои проклятые кольца. Может быть, он настолько сведущ в области строительства, что знал о существовании более прочной стены за бетонной стеной.
Может быть, нет никакого смысла в спрятанных кольцах, кроме как упаковать их. Как подарок.
Как будто в коробку. Внутрь коробки.
Для чего бы эти кольца ни использовались, смысл был в том, чтобы они нашлись. Мразь снова блеснула. Хотел показать, какой он умный. Хотел вызвать восхищение. Но у кого, черт бы его побрал?
Бергер устало сделал несколько снимков. В последний раз попытался представить себе ход событий. Не получилось, мысли не задерживались в голове. Он надеялся, что сумеет доехать до дома, не потеряв управление на мокрой дороге и не попав в больницу.
Кстати, а сколько времени он находился внизу, в подвале без окон? Прежде чем ему удалось рассмотреть циферблат на запястье, у него мелькнула беспокойная мысль, что уже рассвело и соседи начали выходить из домов.