Бергер посмотрел на костяшки на правой руке и сказал:
– Токсикология?
– Что? – спросила Вира.
– Если уже есть результат анализа на ДНК, то вы, конечно, провели и токсикологическую экспертизу. Искали вещества в крови в разных слоях. Выстроили хронологию, график возможного приема ядов или наркотиков.
Вира в первый раз казалась растерянной.
– Работа над ошибками не будет лишней, – сказал Бергер. – А кто твой второй юный друг, Робин?
– Кэри, – ответил Робин. – Инженер звукозаписи. Но подождем пока с этим. Чем больше я смотрю на твой свежевысохший облик, тем яснее мне становится, что я не все знаю. Я думал отчитаться, как обстоят дела у экспертов-криминалистов, но уже не могу. Ты провел ночь в подвале, Сэм? Тебе приснился провидческий сон? Вступил в непосредственный контакт с духами дома?
Бергер молча протянул Робину мобильный телефон. Стильный криминалист изучил его и поморщил нос.
– Твою мать, – сказал он.
Это произнес человек, который никогда не ругается.
– Ничего страшного, – утешил его Бергер, положив руку ему на плечо. – Даже выдающиеся эксперты могут проявить халатность на грани преступления.
Было видно, что на языке у Робина вертится целая подборка резких ответов. Но он воздержался, и это принесло ему золотую звездочку в рейтинге Бергера.
– Что тебя туда занесло? – только и сказал Робин.
– Те же отличия в цвете, что были у потайного входа внутрь.
– Нехорошо, – сказал Робин. – Мне надо будет поработать над ошибками.
– Рад слышать, – безрадостно прокомментировал Бергер. – Дай мне что-то еще, пожалуйста.
Робин закрыл свое огромное лицо такими же огромными руками. Это не было жестом отчаяния – такое было совсем не в его стиле, – скорее, задумчивости.
– Это меняет взгляд на отметки на опорах, – наконец, произнес он. – Нам придется над этим еще подумать. Они, должно быть, новее, чем показали наши первые оценки. Вероятно, их специально пытались состарить. Потому что они, вероятно, связаны со старательно спрятанными кольцами. И если за стеной была еще одна, более прочная, то примечателен факт, что вся кровь оказалась на новой стене, которой, по всей видимости, не существовало, когда прятали кольца. Парадокс.
– Что еще? – спросил Бергер.
Робин посмотрел на него несколько секунд, потом, наконец, сказал:
– На полу были отметины.
– Отметины?
– Небольшие отметины близко к стене, чуть больше – в метре от нее.
Робин огляделся, как будто ожидая озарения.
– Нет, – сказала Ди с широко раскрытыми глазами.
– Да, – возразил Робин, взглянув на нее с уважением.
– В бетонном полу? Ногти?
– Боюсь, что так. Отметины, сделанные ногтями рук у стены, ногтями ног подальше. Впрочем, никаких следов кератина.
– Кератина? – спросил Бергер.
– Роговое вещество, – сказала Вира с врачебным кивком. – Серосодержащий белок, из которого в основном состоят волосы, ногти и рога.
– Рога? – закричал Бергер. – В этом дьявольском подвале должна быть куча следов рогов и серы!
– Он там пропылесосил, – спокойно сказал Робин. – Точно так же, как он пропылесосил весь дом, при помощи очень хорошего пылесоса.
– Настолько хорошего, что его даже можно проследить?
– Возможно. На рынке представлено не так уж много портативных пылесосов для такой тщательной уборки. Я к этому вернусь.
– Хорошо, – сказал Бергер. – Что еще?
– Метательный механизм в прихожей, – продолжил Робин. – Его можно описать как арбалет с двойной тетивой. Тонкий механизм для двух свободно лежащих лезвий. У них особый центр тяжести. Обычно, когда мечешь нож, он вращается, летя к цели. Хотя в данном случае речь идет всего о паре метров до упомянутой цели, требуется специальная балансировка, чтобы ножи летели прямо. И эти – специально сбалансированы.
– Самоделка? – спросил Бергер.
Робин кивнул и покачал головой. Одновременно.
– Насколько я могу судить, да.
– Но почему не использовать стрелы? – сказала Ди. – Арбалетные или для лука. Они же предназначены для того, чтобы лететь прямо. Вместо этого он переделывает что-то, не приспособленное лететь прямо. Зачем?
– Потому что ножи страшнее, – ответил Бергер. – И потому что он снова хочет блеснуть.
– Мне сложно в настоящий момент судить о лезвиях, – признал Робин. – На самом деле я не знаю, что это и для чего они в мирной жизни были предназначены. Не исключено, что они отлиты самостоятельно. К этому мне тоже придется еще вернуться.