Не удостоив свою собравшуюся группу взгляда, Бергер закрепил магнитами три фотографии на доске и заговорил:
– Официальная точка зрения расследования была такова: похищение Эллен Савингер считалось единичным случаем. Аллан не хотел, чтобы в работу вкрались какие-нибудь домыслы, и я могу его понять. Однако некоторым из вас известно, что я с этим не согласен. Все сделано слишком идеально, слишком профессионально, чтобы быть первой попыткой. Мне казалось, что я нашел два возможных предшествующих случая среди многих пропавших без вести в стране, но не было ни малейших доказательств или хотя бы приемлемых улик. Кроме того, что речь шла о пятнадцатилетних девушках, которые исчезли совершенно внезапно. Уже позже нашлось достаточно свидетельств, позволяющих предположить, что и у Юлии Альмстрём из Вестероса, и у Юнны Эрикссон из Кристинехамна были свои тайные планы, что они сбежали вместе со своими молодыми людьми, которые по той или иной причине хотели испариться. Расследования велись месяц-другой, и в результате обеих девушек признали добровольно сбежавшими. Не исключалось, что они изменили имена и покинули страну. Дела закрыты.
– Но ничего такого нет в деле Эллен, – сказал Самир.
– Что-то случилось, – ответил Бергер. – Что-то, что заставило его изменить метод.
– Это звучит очень расплывчато – как раз то, чего терпеть не может Аллан, – сказала Ди. – Итак, ты нашел нечто, что позволило тебе рискнуть и вынести на общий суд твое тайное, неофициальное расследование. Удалось наточить зубы?
И вдобавок к этому взгляд.
Бергер не удержался и улыбнулся. Вот нахалка. Он показал на фотографии на белой доске.
– Вот здесь, дорогая Ди, мы с тобой стояли на террасе около адского дома в Мерсте сразу после штурма. Помнишь?
– Ты фотографировал? Зачем?
– Потому что у меня было какое-то странное ощущение. Не проси меня это объяснять. Интуиция – это не что иное, как концентрированный опыт.
– Древнее правило джунглей, – отрешенно пробормотала Ди.
– Но мы начнем вот откуда, – Бергер указал на довольно сумбурный снимок, где угадывалось несколько мотоциклов и кожаных курток. – За неделю до того, как было сделано это фото, пятнадцатилетняя Юлия Альмстрём пропала из своего дома в Мальмаберге на северо-востоке Вестероса. Это случилось семнадцатого марта полтора года назад. Поскольку ее исчезновение обнаружилось утром, сочли, что она сбежала из дома ночью. Такая возможность была, и со временем нашли тайную переписку с молодым человеком, который уверял, что хочет сбежать от своего преступного прошлого в «какое-нибудь место, где вечно светит солнце». Что, строго говоря, относится ко всему земному шару, иначе все мы умерли бы.
– Выяснили, кто был ее парень? – спросил кто-то.
– Нет, – ответил Бергер. – Были указания на то, что он недавно вышел из тюрьмы, и среди выпущенных на свободу по закону заключенных как минимум восемь бесследно исчезли; весьма обычное дело. Поддельные паспорта нынче легко покупаются. Следовательно, идеально выбранная маска.
– Маска? – удивилась Ди.
– Именно, – сказал Бергер и указал на нее. – Именно так должны задаваться партнером своевременные наводящие вопросы.
– Прекрати, – спокойно сказала Ди голосом человека, привычного к такому ходу событий. – Что ты имеешь в виду, говоря о маске?
– Что юный преступник был маской, прикрытием. Что он вообще не существовал. Что вся переписка была фальшивкой. Что речь шла о театрализованном представлении, которое, надо сказать, сейчас, по прошествии времени, напоминает о том звонке, который вчера направил нас в дом в Мерсте, о звонке так называемой Лины Викстрём. Которая стоит вот тут.
И Бергер жирно нарисовал красным фломастером круг на расплывчатой фотографии, где компания мотоциклистов играла немалую роль.
Он огляделся. Никогда раньше он не видел в одной комнате столько наморщенных лбов.
– Но… – выговорила, наконец, Ди с отвалившейся челюстью.
– Обыск в местном мотоклубе в Вестеросе, – пояснил Бергер. – Через неделю после исчезновения Юлии Альмстрём и до того, как всплыла переписка. Были указания на то, что мотоклуб предлагает деловым партнерам «недавно прибывшее свежее мясо». Этот рейд был во многих отношениях успешным: большой запас кокаина, две несовершеннолетние украинки, всевозможные краденые вещи на три миллиона… Но ни намека на Юлию Альмстрём. Зато среди зевак снаружи – вот эта женщина. Блондинка, курносая, около тридцати пяти лет, на велосипеде.