Автор: Нева Олтедж
Книга: «Безмолвная ложь»
Серия: «Идеальное несовершенство» – 8
Переводчик: LuizaS
Редактор: Nikoletta
Обложка: Ms.Lucifer
Перевод для группы:
https://vk.com/paranormal_love_stories
Аннотация
Драго
Шпионам и лжецам уготована лишь одна участь – медленная и мучительная смерть. Моя прелестная супруга очаровала всех в моем доме, не только люди подпали под ее чары, но даже мои собаки. И она собирается меня предать. Мне трудно устоять перед ней. Каждая ее улыбка и чудной наряд подтачивают мою решимость, и я терплю поражение. Хочу ненавидеть ее и в то же время ловлю каждое слово сладкой лжи с ее соблазнительных губ.
Сиенна
Мир видит лишь то, что я пожелаю, и ни перед кем не раскрываю души. Вот мое решение проблем. Да, я согласилась на этот брак, но мое сердце останется навсегда закрытым, и муж не сможет заглянуть под мою маску. С каждым днем мне все труднее справляться с этой задачей, и я признаю поражение. Я влюбляюсь в того, кого обещала предать.
От автора
Один из главных героев этого романа страдает высокочастотной тугоухостью. С таким заболеванием ему трудно расслышать некоторые согласные, например, С, Х, Ш или Ф (и другие шипящие звуки), которые произносятся на более высоком тоне. В результате речь может звучать приглушенно, особенно при разговоре по телефону, просмотре телевизора или в шумной обстановке. Люди с таким типом тугоухости часто говорят, что они как будто слышат звук речи, но не понимают ее сути. Кроме того, могут хуже слышать женские и детские голоса, а также другие высокочастотные звуки (например, пение птиц, писк электронных приборов). Кроме того, люди с высокочастотной тугоухостью часто более чувствительны к громким звукам, чем люди без этого заболевания. Воздействие громких звуков часто может вызывать дискомфорт или боль.
Предупреждение
Пожалуйста, обратите внимание на то, что в этой книги содержатся материалы, которые могут показаться некоторым читателям тревожными, например, упоминания о смерти ближайшего родственника, а также наглядное описания сцен насилия, пыток и кровопролития.
Пролог
Двадцать лет назад Сербия
Драго, 17 лет
– Это блондинка, идиот, – бормочу и тянусь к бутылке пива на журнальном столике.
И зачем только смотрю эти предсказуемые триллеры. Возможно, они отвлекают меня от проблем, о которых я не хочу думать. Скажем, о том, как я снова провалил учебу в школе и должен признаться в этом своему отцу. Или о том, как утром мама разозлится, увидев разбитый мотоцикл. А еще моя правая рука и щека ободраны до крови. Хотелось бы, чтобы при падении об асфальт хоть немного стерлась татуировка, с которой снова накосячил Адам. Не следовало позволять ему тренироваться на мне. Пройдет несколько месяцев, пока этот ужас на моей руке заживет и я смогу его переделать. И, надеюсь, что в следующий раз получится лучше, чем тот осел, которого изобразил Адам, хотя я просил жнеца.
Сделав очередной глоток из бутылки, гляжу на часы рядом с телевизором. Три часа ночи. Пора идти наверх и ложиться спать. Я обещал девочкам, что завтра мы сходим в зоопарк. Дина наверняка расстроится и заплачет, увидев мою физиономию. Тара просто будет пытаться коснуться израненной кожи.
Выключая телевизор, бросаю пульт на журнальный столик. Я уже прошел до середины комнаты, когда меня отбрасывает к дальней стене, и раздается взрыв, от которого глохнут уши. Боль пронизывает правый бок.
И я погружаюсь во тьму.
* * *
Я резко открываю глаза, но поначалу ничего не разобрать. Зрение затуманено. В затылке и на боку острая боль. Спустя лишь мгновение понимаю, что лежу на полу, но когда пытаюсь сесть, боль пронзает правое плечо и руку. Стискиваю зубы и упираюсь левой рукой в стену, каким-то образом умудряюсь встать. На меня накатывает волна головокружения, и я замираю, жду, когда комната перестанет вращаться. Зрение немного проясняется, но все равно вижу плохо. Воздух спертый, а единственный источник света позади меня. По шее чуть ниже уха стекает что-то мокрое. Провожу рукой и вижу на пальцах кровь. Какого черта?
Стоя лицом к стене и пытаясь сориентироваться, вдруг улавливаю запах дыма. Медленно поворачиваюсь и тут же непроизвольно отступаю на шаг назад. Дверь в комнату моих родителей, которая находилась за гостиной и лестницей на второй этаж, висела на петлях, выгнутая и изуродованная. Часть стены разрушена, и в свете уличного фонаря видны обломки на кровати и на полу. В воздухе висит пыль.
– Мама! Папа! – Перепрыгиваю через опрокинутую мебель, но не слышу своего голоса. Я вообще ничего не слышу.
Пока пытаюсь отодвинуть диван с места единственной рабочей рукой, мой взгляд не отрывается от обломков стены, наваленной на кровать, где спали мои родители. Другая моя рука бесполезна и онемела. Кажется, вывихнул плечо, когда взрывной волной меня отбросило к стене.
Дым наполняет комнату, затрудняя дыхание, но пламени нигде не видно. Сердце бешено колотится, когда замечаю оранжевое свечение за порогом кухни. Меня охватывает страх, и мой взгляд неуверенно метается между верхним этажом, где находится спальня моих сестер, и разрушенной комнатой родителей. Желчь подкатывает к горлу, когда осознаю масштабы разрушения на первом этаже. Вряд ли кто-то мог выжить после такого. Что мне делать: сначала помочь родителям или спасти девочек? Сердце бьется как безумное, знаю, что решать нужно сейчас. Бросив последний взгляд на комнату родителей и проглотив горечь, перепрыгиваю через разбитый диван и бегу к лестнице.
Когда добираюсь до второго этажа, меня душит приступ кашля. Закрываю нос и рот рукой, пытаясь уберечь горло и легкие от дыма, и пинком открываю дверь.
– Тара! – мой голос разрывает тишину, когда поднимаю плачущую сестру с кровати слева от меня. Прижимаю ее к себе, затем оборачиваюсь и вижу Дину, близняшку Тары, стоящую поодаль, ее глаза расширены от страха и паники. Я тяну к ней руку, но моя правая рука отказывается двигаться.
– Возьми меня за руку. Мы должны выбираться отсюда, – кричу, не слыша собственных слов.
Дина лишь покачивает головой и прижимается спиной к стене. Тара продолжает визжать и сопротивляться в моих объятиях.
– Чёрт побери, Дина, сейчас же! – рычу, и меня снова охватывает приступ кашля. – Чёрт!
Я снова пытаюсь пошевелить правой рукой, но безуспешно. Дым становится все более густым. Нужно выбираться отсюда, но я не могу нести обеих сестер одной рукой. Страх и беспомощность душат сильнее дыма. Придется выводить их по одной. Надо сделать выбор. Как, черт возьми, выбрать, какую сестру спасать первой?
Тара всхлипывает у меня на руках. Она и станет первой.
– Я выведу Тару на улицу и сразу же вернусь, – кричу в испуганное лицо Дины. Когда она испугана, то выглядит гораздо младше своих четырех лет. – Две минутки, Дина – сладкая малышка. Не двигайся.
Гляжу на нее с мольбой в глазах, чтобы она поняла, и выбегаю из комнаты.
Не знаю как, но я спустился по лестнице. Дым щиплет глаза, дороги впереди не видно. Я несколько раз спотыкаюсь, пока добегаю до входной двери.