Возбуждение нарастает, я вращаю бедрами, желая получить еще больше удовольствия. Драго сжимает мою ягодицу, затем поглаживает бедро и щиплет клитор. Я ахаю, мое дыхание учащается. Сверкающие, пронзительные глаза мужа все еще прикованы к моим глазам, и он касается своим лбом моего.
– Все хорошо, mila moya, – шепчет он, прижимая большой палец к клитору. – Тебе не обязательно это говорить. Я знаю, придет время и ты произнесешь эти слова.
Его губы завладевают моими – покусывают, требуют. Я зажмуриваю глаза и целую его в ответ, одновременно протягивая руку за пультом, который он оставил на подушке рядом. Легкое нажатие кнопки – и элегантные лампы – колонки по обе стороны дивана оживают, заливая нас бледно – голубым светом и возвращая ощущение реальности вокруг. Сегодня вечером в клубе собралось более ста человек, и каждый из них теперь может отчетливо видеть, как я скачу на члене своего мужа.
Глаза Драго расширяются от удивления, а уголки его губ приподнимаются. – Почему? – спрашивает он.
Отбросив пульт в сторону, я обхватываю ладонями лицо мужа и, пожирая его глазами, продолжая медленно двигаться на нем. Я вдыхаю его запах, впитываю его сущность и принимаю ту самую тьму, которой когда-то боялась, когда мы встретились. Этот мужчина. Единственный, кто понимает меня. Мужчина, без которого я больше не представляю своей жизни.
– Потому что я тоже хочу, чтобы все знали, – отвечаю.
– Знали что?
– Что ты мой. – Я наклоняюсь вперед, чтобы он мог ощутить, как лихорадочно бьется мое сердце. – И что я твоя.
Глава 21
Драго
Тыквенно – оранжевый. Ну конечно же.
Я уперся локтем в дверной косяк ванной и сушу волосы полотенцем, наблюдая за женой. Она сидит на краю кровати и, положив правую ногу на кресло рядом, красит ногти на ногах. Причем кисточку держит только кончиками двух пальцев, остальные три вытянуты вперед, так как лак на ее ногтях, похоже, еще не высох. Сегодня на ней блестящие бирюзовые леггинсы и оранжевый свитер. На брюках рисунок в виде рыбьей чешуи, и от этого они напоминают хвост русалки. Я улыбаюсь и, оттолкнувшись от косяка, иду к Сиенне.
– Эй, что ты делаешь? – восклицает она, когда беру ее за лодыжку и сажусь в кресло.
Устроив ее ногу у себя на коленях, вынимаю из ее рук кисточку. Затем окунаю ее в бутылек с лаком и начинаю красить ей ногти. Замешательство на лице Сиенны сменяется изумлением.
Они приподнимает мою голову пальцем и весело спрашивает: – Что подумают твои люди, если узнают, что ты красишь мне ногти на ногах? Это совсем не мужское занятие.
Я приподнимаю бровь. – Мне теперь нужно пойти и надрать кому-нибудь задницу? Это подтвердит мой статус альфа – самца?
– Не стоит, – смеется она. – Но я бы с удовольствием посмотрела на выражения их лиц.
– Никто и слова не скажет, иначе придется признаться, что они смотрели на твои ноги. А это плохо для них кончится, – отвечаю я, продолжая свою работу. – Перестань дергать ногой.
– Прости, – фыркает она. – Не забудь про блестки.
– Откуда мне знать, что это такое?
– Вот блестки. – Она кладет мне на ладонь круглую баночку с блестящей пудрой. – Возьми щепотку и посыпь на ногти. Только быстро, пока ногти не высохли, иначе блестки не закрепятся.
Я изучаю баночку на ладони. Она меньше моего большого пальца, поэтому я никак не могу взять из нее «щепотку». Открыть ее получилось у меня только после нескольких попыток. Я высыпаю немного блесток на ладонь, разминаю их между пальцами и осторожно сыплю на ногти Сиенны.
– Столько хватит? – спрашиваю я и ловлю на себе поблескивающий взгляд жены.
– Драго, этого всегда будет мало.
Звука я не расслышал, видимо, она прошептала эти слова.
– Блесток? – уточняю я.
Костяшками пальцев Сиенна нежно поглаживает мою щеку, а ее губы растягиваются в улыбке. – Тебя.
Ее улыбка искренняя, и лицо словно светится. Ее взгляд падает на мою ладонь, на остатки этой чертовой блестящей пудры, и улыбка превращается в озорную ухмылку.
Я хмурюсь. – Не смей...
Сиенна дует на мою ладонь, и облако блесток покрывает меня с головы до ног. Миллионы мерцающих частичек парят в воздухе, словно крошечные драгоценные камни, а моя жена смеется, наблюдая, как они ложатся мне на голову, лицо и даже прилипают к груди.
В другое время я счел бы этот поступок инфантильным. Глупым. Но от моей жены – самой ценной драгоценности, которую я когда-либо держал в руках? Я с трудом скрываю улыбку, которая вот-вот расползется по моему лицу. Все красивые камни, на которых я построил свою империю, украшают человека внешне. Моя же Сиенна освещает каждый уголок моей души.
– Помнишь, что я делаю с людьми, которые мне перечат, mila moya?
– Тебе идет золото, Драго, – снова смеется она. – Ты что-то говорил про стену, верно?
– Точно. – Я вскакиваю с кресла, хватаю жену за талию и несу ее через комнату.
***
– Я вернусь через несколько часов, – одеваясь, предупреждаю Релью, который стоит на страже у входной двери. – Если кто-нибудь позволит моей жене выйти за пределы комплекса, я сверну ему шею.
– Понял, босс, – кивает он, смотря поверх моей головы.
– Если поступят сообщения о чем-то даже отдаленно подозрительном, немедленно свяжись со мной.
– Обязательно.
Я уже собираюсь уходить, как Релья похлопывает меня по плечу. – Что?
– У вас что-то на голове, – бормочет он.
Провожу рукой по волосам. На ладони остаются несколько золотых блесток. Я сжимаю переносицу и выругиваюсь.
Собрался на встречу с бостонской группировкой коза ностра. С гребаными блестками в волосах. Я иду к гаражу, ухмыляясь абсурдности ситуации.
Мы договорились встретиться в часе езды от города. Я бы предпочел свой клуб, но Нера Леоне не хотела попадаться на глаза Аджелло.
Я останавливаю машину рядом с черным седаном с затемненными стеклами, глушу двигатель. Филип паркуется рядом со мной. Кроме него, на парковке стоит еще один дорогой автомобиль с тонированными стеклами. Похоже, жена дона Леоне решила приехать сюда на собственной машине, а не арендованной, и не лететь самолетом.
На двери кафе висит табличка «Закрыто», но свет включен, и, хотя официантов нигде не видно, за крайним правым столиком сидит женщина. Двое мужчин в черных костюмах стоят позади нее, сцепив руки за спиной.
– Только два телохранителя, – говорю я, выходя из машины.
Филип прослеживает за моим взглядом и пожимает плечами. – Возможно, она хочет показать, что это мирная встреча.
– Или хочет продемонстрировать, что не боится нас. Я открываю дверь и иду к женщине, которая руководила бостонской коза ностра, пока ее муж болен.
Я никогда не встречался с Нерой Леоне лично, но знаю, что она намного моложе своего мужа, которому далеко за шестьдесят. Я ожидал увидеть женщину лет сорока, но никак не двадцатипятилетнюю девушку. Если ей и столько есть. С ее темно-русыми волосами, ниспадающими на длинное красное пальто, я бы никогда не принял ее за коварного противника, о котором столько слышал.
Хотя и не веду бизнес в Бостоне, но слежу за тем, что там происходит. Знание всех крупных игроков и раскрытие любых секретов, которые они пытаются скрыть, является обязательным условием моей работы. Не все знают, что дон Леоне уже довольно давно нездоров и что его жена неофициально взяла на себя руководство бостонской семьей коза ностра. Поскольку здесь она, а не ее муж, это означает, что ему не становится лучше.