— Просто удивительно…
— Хочу узнать, почему погиб твой друг, — сказала Йола, — и помочь тебе найти невесту.
— Золотой ты человек!
— Это моя работа. А счет уже оплачен.
Дольше я тянуть не хотел. С Йолой Клизой явно было что-то не в порядке. В лучшем случае она руководствовалась личной заинтересованностью, в худшем — это связано с ее психическим состоянием.
— После того как узнаем, что случилось с Евой, выясним и все остальное, — добавила она.
В эту минуту я не очень-то был в этом уверен.
— Начнем со снимка из твоего телефона, — продолжила Йола. — Можешь описать его в подробностях?
— Конечно, могу! Знаю каждый пиксель.
Бесцельно крутясь в центре города, я описывал фото в мельчайших деталях, а Клиза что-то мурлыкала себе под нос. Я не имел понятия, для чего ей нужны запрашиваемые сведения. Если она хотела иметь этот снимок, то стоило углубиться в технологическую часть вопроса и получить удаленный доступ к моему телефону, лежащему в каком-то там сейфе комендатуры.
— Ладно, перейдем к другому снимку — тому, из Вроцлава.
Его я помнил хуже, но всматривался в него тогда так долго, что основные детали немедленно всплыли в памяти.
— Мужик, стоящий задом, был в фанатской кофте рок-группы «Фу файтерс» с надписью на английском языке «Нечего терять» и изображением бомбы с крылышками — наверное, их логотипом или обложкой альбома, хотя точно не знаю.
— А Ева? Была одета похоже?
— Не совсем. Была в футболке, но с другой надписью.
— С какой?
— Что-то о добрых днях…
— Конкретно, Верн. Нужна конкретика.
— «The better days» — «Лучшие дни», — вспомнил я.
— Уверен?
— Да.
— Не похоже, чтобы ты там был…
Она была права — не был. Название группы я увидел тогда в первый раз, перепутав его с каким-то иным коллективом с неземным названием.
Остановившись позади многоэтажного блочного дома, я привалился плечом к его стене. Только теперь осознал, что кружил по городу как во сне. Даже не мог сориентироваться, где нахожусь. Скорее всего, где-то в конце улиц Андерса и Варыньского.
— Может, без «The»? Просто «Better days»? — уточнил я.
Было слышно, как Йола стучит пальцами по клавиатуре.
— С восклицательным знаком или без?
— Без.
— Значит, это не альбом «Зе брюзерс». Жаль, они играют неплохой панк…
Откинув голову на стену, я почувствовал, как стучит у меня в висках. Действие адреналина понемногу слабело, хотя, возможно, и не должно было слабеть. Похмелье давало о себе знать.
— Какое это имеет значение? — заметил я.
— Может быть, никакого, а может, и имеет, — дипломатично ответила Клиза. — Помнишь название коллектива?
— Нет.
— Но это были не «Фу файтерс»?
— Нет, точно нет. То была какая-то испанская команда.
— Какая?
— Говорю же тебе, что…
— Соберись! Это действительно может оказаться важным.
— Почему?
— Потому что обычно на концерт приходят в вещах с принтом коллектива, выступающего на сцене. Так ведь?
Она была права, но я не придавал этому большого значения. Ева никогда не увлекалась «Фу файтерс», утверждая, что они, по ее мнению, играют слишком хаотично. Я помнил это прекрасно, так как Блицер не раз пытался заинтересовать нас их новым альбомом.
Я углубился в собственную память, пытаясь выловить в ней принт на майке. Он в большей степени выглядел как работа доморощенного мазилы, а не профессионально выполненный рисунок с обложки какого-нибудь альбома. Может быть, поэтому я сразу подумал об инди-роковых коллективах.
— Так как эта команда называлась? — напомнила о себе Йола.
Я потер виски, стараясь связать какой-нибудь элемент с другим, чтобы попасть на нужное направление или вспомнить хоть одну подробность, которая поможет мне вызвать из провала в памяти потребную информацию.
В конце концов у меня в голове что-то замаячило.
— Подожди, — стал припоминать я. — Это напомнило мне образ футболиста, надевавшего маску Человека-паука.
— Не поняла…
— Был такой аргентинский профессионал, который, забив гол, надевал маску и изображал, что пустил паутину из запястья.
Клиза молчала.
— В свое время я был помешан на Человеке-пауке.
— Угу.
— Ева относилась к этому нормально, хотя сама вроде в детстве не имела к нему никакого интереса. Она увлекалась археологией. Особенно интересовал ее период начала оседлости поляков на своих землях.
Йола тихонько кашлянула.
— Каждый извращается по-своему, — добавил я.
Она все так же не отвечала, и мне подумалось: «А может, не случайно на майке Евы была изображена команда, чье название связано у меня с обожаемым героем комиксов?»