— Я действительно не могу это обсуждать. Это…
— Да, понимаю. Это часть текущего расследования. Так сказал детектив Тэм.
— Потому что это правда.
— Марк Мэллори в ярости, и это расстроило Мэри Гилмор и ее дочь. Сначала мы получаем по почте эти послания, затем нас начинает расспрашивать детектив Тэм. Нам всем хотелось бы знать, почему это происходит сейчас.
— Извините, — перебила она, — что там было про послания?
— Это продолжается уже шесть-семь лет. Каждый год тридцатого марта они появляются в наших почтовых ящиках, словно некое мрачное напоминание о годовщине.
— Что в этих сообщениях?
— Я всегда получаю копию некролога Дины. На обратной стороне кто-то пишет: «Разве вы не хотите знать правду?»
— Вы сохранили эти письма?
— Да, и Мэри тоже. Но Марк был так зол, что выбросил свои.
— Кто отправляет эти послания? Вы знаете?
— Предполагаю, что их посылает тот же самый человек, который поместил объявление в «Глоуб». Это Ирис Фэнг.
— Зачем миссис Фэнг это делать?
Повисло долгое молчание.
— Мне не хочется плохо говорить о миссис Фэнг. Она потеряла мужа, поэтому я понимаю, что она тоже страдает. Мне жаль ее. Но, думаю, что все совершенно очевидно.
— Что очевидно?
— Эта женщина, — сказал Патрик, — она безумна.
К тому времени, как раздался звонок в дверь, Маура уже раскладывала приборы на обеденном столе, а баранья нога подрумянивалась в духовке. Подростки славились своим аппетитом, поэтому она купила два пирога — черничный и яблочный, запекла четыре картофелины и с полдесятка кукурузных початков. Ест ли мальчик салат? Она не знала. В те отчаянно голодные дни, которые они провели вместе в безлюдных местах Вайоминга, она и Рэт выживали на всем, что могли разыскать. Она видела, как он жует собачий корм, консервированную фасоль и древесную кору. Конечно, он не станет воротить нос от салата-латука и, возможно, даже съест эти зеленые витамины. Когда она последний раз видела его в январе, он был бледным и худым, и для того недоедающего мальчика она и наготовила сегодня еды. Неважно, как пройдет встреча, думала она, но Рэт не покинет мой дом голодным. Это была та деталь, к которой она могла подготовиться, которую могла контролировать.