Пройдет три месяца, прежде чем «Тетис» поднимут на поверхность. 3 сентября 1939 года, в тот самый день, когда премьер-министр Нэвилл Чемберлен объявил, что Британия вступила в войну с Германией, спасательная команда отбуксировала «Тетис» к пустынному уэлльскому берегу, где лодку исследовали флотские инспекторы с намерением установить причины аварии. Члены трибунала, заслушавшие показания сорока девяти свидетелей, в том числе четверых спасшихся, обнаружили шесть имевших роковое значение факторов: задняя крышка торпедного аппарата была открыта, когда другой конец необъяснимым образом открылся в море; пробный вентиль на задней двери был забит краской; команда не смогла должным образом закрыть водонепроницаемую дверь; команда не смогла откачать воду из затопленного отсека; не была организована эффективная помощь с поверхности; члены команды не смогли спастись, используя спасательный аппарат Дэвиса. Выводы комиссии не удовлетворили многих родственников, вдов и сирот тех, кто утонул на «Тетис», а также профсоюзы, представлявшие интересы рабочих верфи.
Был подан иск от имени родственников, и суд первой инстанции решил дело в их пользу. Решение было обжаловано, и только через шесть с половиной лет после рассмотрения в Палате лордов была поставлена последняя точка. За время войны, которая унесла миллионы жизней, трагедия «Тетис» перестала казаться такой уж чудовищной. Пятеро лордов-судей подержали апелляцию компании и отказали в требовании о компенсации ущерба семьям погибших. Они пришли к заключению, что после долгого расследования необходимо доказать ответственность одной из участвующих в деле сторон. Их мнение было таково, что подобных доказательств не существует.
«Тетис» была последней субмариной, затонувшей в период между двумя мировыми войнами. За 21 год, с момента окончания Первой Мировой войны до начала Второй, затонуло четырнадцать подводных лодок, шесть из них — со всем экипажем.
В 11 часов утра того дня, когда «Тетис» вытащили на берег в Северном Уэльсе, подводные лодки в море получили сигнал: «С настоящего момента начать военные действия против Германии». Четыре минуты спустя «Спирфиш», которой командовал лейтенант Д Х. Иден, была атакована немецкой подводной лодкой в Северном море. Торпеда не попала в цель, но это было первое столкновение подводных лодок с врагом[22]. В этот же день немецкая лодка U-30 торпедировала и потопила пассажирский корабль «Атения», шедший в Соединенные Штаты. Трагедия «Лузитании» повторилась.
В первые месяцы войны происходило много подобных схваток, особенно вблизи северного и восточного побережий Британских островов, некоторые из них заканчивались гибелью субмарин, которые вели патрулирование в этом районе. 10 сентября с британской стороны появились первые жертвы, но они были скорее следствием ошибки, чем результатом умелых действий врага. Старая лодка класса «О», «Оксли», первоначально построенная для Королевского флота Австралии в 1926 году и в 1930-х вернувшаяся на службу в Британию, перед самым началом войны была переоборудована в учебную.
«Оксли» вышла в свое первое боевое патрулирование у берегов Норвегии. В открытом море ночью и при плохой видимости, она была замечена на расстоянии одной из своих «напарниц», лодкой «Тритон»[23]. Команда не сумела подать правильный опознавательный сигнал. В результате «Оксли», к несчастью, приняли за немецкую подлодку и торпедировали. «Оксли» стала первой субмариной, погибшей во Второй Мировой войне.
Из 54 членов экипажа спаслись лишь ее командир, лейтенант-коммандер Х.Г. Боуэрман, и еще один моряк. Но полная информация об этом несчастье, которое случилось всего через неделю после того, как была поднята «Тетис», до британской общественности так и не дошла. Черчилль, вернувшийся в Адмиралтейство, объявил, что гибель «Оксли» должна быть отнесена на счет случайного взрыва. Правда обнаружилась лишь в 1950-х годах. Были также засекречены подробности очень похожего случая, имевшего место 14 сентября 1939 года, когда «Старджон» выпустила три торпеды по однотипной лодке «Свордфиш». К счастью, они не попали в цель. Оба инцидента отчасти были обусловлены близким расстоянием между позициями, отведенными подводным лодкам у берегов Норвегии. Между ними едва было 4 мили — предполагалось, что только такая плотная расстановка субмарин обеспечит наиболее эффективное прикрытие от пытавшихся прорваться немецких кораблей. Ситуация стала чуть менее напряженной, когда Королевские ВВС смогли поднимать в воздух самолеты большей дальности полета и расстояние между позициями субмарин увеличилось с 4 до 16 миль. Однако взаимодействие между самолетами и подводными лодками само по себе было чревато новыми осложнениями: с воздуха британские и немецкие подводные лодки выглядели одинаково, особенно зимой. Некоторые командиры подводных лодок в эти первые дни жаловались на действия авиации. Среди них был командир лодки «Тетрарх» Рональд Миллз:
«Однажды около шести часов вечера я направлялся в море, чтобы зарядить батареи. Мы увидели группу самолетов, которые летели на восток на высоте примерно 5000 футов. Я определил их как “Бленхеймы”, мы дали опознавательный сигнал, и тут, к своему ужасу, я увидел, что они снижаются и пикируют прямо на нас. Мы произвели срочное погружение так быстро, как только смогли; когда мы погрузились примерно на 70 футов, послышались взрывы бомб. Они взрывались вокруг кормы настолько близко, чтобы сорвать люк машинного отделения и причинить определенные разрушения. Уже ночью из Адмиралтейства пришел запрос: были ли наши субмарины в таком-то месте в такое-то время. На этот запрос я ответил буквально следующее: “Да, это был я. Хорошая атака. Снаряды прошли близко”. Я потом получил выговор за это донесение — они подумали, что он был довольно пренебрежительным по отношению к Королевским ВВС, которые тем временем отрапортовали о поражении цели. Мне пришлось отправиться к береговому командованию и извиниться перед ним. Вопрос на 64 000 долларов был в том, почему меня не опознали. По их словам, им показалось, будто я стреляю по ним, но до сих пор сочетания опознавательных сигналов четко и ясно утверждаются каждый день. Им следовало опознать нас как дружественную субмарину, но они не опознали. Вообще, в те дни на нас так часто нападали дружественные самолеты, что на подводных лодках вошло в привычку, подавая сигнал о прибытии, сообщать: “Ожидайте прибытия в такое-то и такое-то время, дружественная авиация присутствует"».
Итак, первые два-три месяца операций были не слишком удачны, и Черчилль решил действовать. 9 января 1940 года он назначил вице-адмирала сэра Макса Хортона, героя Первой Мировой войны, прославившегося на Балтике, командующим подводными силами. Но если Хортон собирался повторить балтийскую кампанию 1914 года, за которую немцы обвинили его в пиратстве, то ему пришлось отложить это намерение. В первые три дня на его стол ложились только неутешительные сообщения о потерях британцев:
«Сихорс»: потоплена германской 1-й флотилией минных тральщиков в Гельголандской бухте. Погибла команда из 39 человек.
«Андин»: затоплена командой после того, как была поражена глубинными бомбами с немецких минных тральщиков M1201, M1204 и M1207 в Гельголандской бухте. Члены команды взяты в плен.
«Старфиш»: поражена глубинной бомбой и потоплена немецким минным тральщиком М7 в Гельголандской бухте. Команда спаслась, чтобы отправиться в лагерь для военнопленных.
Глава шестая
УЖАС ГЛУБИННЫХ БОМБ. МИНЫ И НАПАДЕНИЯ С ВОЗДУХА
Как и во времена Первой Мировой войны, Гельголандский залив и пролив Скагеррак уже стали охотничьими угодьями британских субмарин, когда немецкие подводники начали неограниченную подводную войну. Немецкие корабли, оставляющие свои порты, представляли собой наиболее приоритетные цели для англичан. Были все основания опасаться также, что британские экспедиционные силы, пересекающие Ла-Манш, будут естественной мишенью как для германских подлодок, так и для «Люфтваффе». К тому же германский флот с начала декабря занимался установкой обширных минных полей, его корабли подходили все ближе к берегам Британии.
22
«Спирфиш» снова была атакована через месяц в проливе Каттегат. Ее отремонтировали в Ньюкасл-апон-Тайн; вернувшись в строй, 11 апреля 1940 года она торпедировала и серьезно повредила «карманный линкор» «Люцов», затем 20 мая два рыболовецких судна, но сама была торпедирована и потоплена лодкой U-34 около берегов Норвегии 1 августа 1940 года. Единственный оставшийся в живых подводник был взят в плен.
23
«Тритон» погибла со всем экипажем во время патрулирования Адриатики 6 декабря 1940 года. Она атаковала теплоход «Олимпия», но больше об этой лодке ничего не слышали.