— Что это было?
— Компания на подходе, — сказал Галлор низким голосом.
Прежде чем он смог всё продумать, Пау Йей испустила сдавленный гортанный звук и отпустила голову Йаанга, будто она её обожгла. Её лицо было розовым и покрылось капельками пота.
— Что вы…видели?
— Только боль и страдания, — ответила астропат, едва сдерживаясь, чтобы не зарыдать. — В конце… Он был так растерян и напуган. Как они посмели сделать это с ним!
До ушей Кельвин донёсся шум, и она повернула голову в направлении, откуда исходил звук. К ним двигались тени.
Легионер дотянулся до петлицы на воротнике брони и заговорил в располагавшуюся там вокс-бусину.
— Кендел, это Галлор. Как слышишь меня? — в ответ ему зашипела статика, и Кельвин по звуку определила, что это была глушилка. — Кида? «Велокс»? Кто-нибудь, кто слышит это сообщение, ответьте.
— Они не позволят нам открыть то, что мы обнаружили, — мрачно сказала Пау Йей.
Поток яркого света обрушился на них сверху, и приближающиеся фигуры стали отчётливо видны. Смотритель Хабет и большая группа его людей окружили их.
Проксиманский дворянин направил на них богато украшенный меч-винтовку.
— Я знал это с самого начала, — прошипел он. — Неверность в каждом из вас. И теперь вы проникли в наш город словно преступники, чтобы осквернить мёртвых.
— Нет! — закричала Пау Йей, незряче уставившись в ослепительное освещение. — Это дело ещё не закончено — всё это неправда! Йаанга заставили делать то, что он делал, как вы не понимаете? Это доказательство!
— Это предательство! — выпалил он в ответ.
Во взгляде Смотрителя Квелвин увидела, что он принял холодное расчётливое решение, и поняла, что инстинкты Кендел насчёт Хабета были верны с самого начала.
— Он всё отлично понимает, — сказала она астропату. — Лучше, чем кто-либо другой.
Мгновением позже Галлор открыл огонь.
Кендел ожидала взрыва ярости и самодовольного бахвальства, которого стоило ожидать от проксиманца благородного происхождения, но вместо этого Проже одарил её льстивой улыбкой. Он взглянул на маршала и других дворян в комнате, и охотница на ведьм на мгновение почувствовала, что сомневается. Она недооценила их?
Как бывшая Сестра безмолвия она была экспертом в понимании невербального общения, и именно его она сейчас наблюдала между проксиманцами. Кендел подозревала, что Проже скрывал что-то, и списала это на его педантичную натуру, на его неприязнь к тому, что ему пришлось признать её власть.
Но здесь было что-то ещё.
— Этот заговор лжи, астропат Йаанг и призрачные сигналы… — она взглянула на Аристарха. — С культурой столь сложной, как ваша, было возможно, что вы не знали, что происходит в рядах ваших подчинённых.
— Да? — спросил он, охотно подыгрывая ей.
— Но это просто ещё одна ложь на вершине других, не так ли? Вы всегда знали об этом заговоре, — рядом с ней Кида поднял болтер. — Подозреваю, что вы были его зачинщиком.
Тщательно подобранная маска помпезности и самомнения соскользнула, когда губы Проже растянулись в улыбке. — Я никогда не был участником заговора, — ответил он. — Моя верность была нерушимой и непреклонной с самого начала, — Аристарх указал пальцем на Киду. — В отличие от тебя, легионер. Ты предал своего отца! Ты предал лорда Мортариона и Магистра Войны!
Лицо маршала исказилось от гнева. — Тошнотворно. Видеть такого сильного воина гниющего и слабого внутри.
Кида зарычал, но Кендел подняла руку, чтобы остановить его от любых насильственных действий, хотя она подозревала, что это остановит его ненадолго. — Это объясняет то, что случилось, когда мы прибыли… — она встретилась с маршалом взглядом. — Вы думали, что Галлор и Кида были на стороне Гора, потому что они из Гвардии Смерти…
— Она почти поймала нас за руку, — усмехнулся Проже, его забавляла эта мысль. — Да. Мы ждали Лорда Гора, потому что мы присягали ему, а не Императору, который игнорирует своих ближайших соседей, который крадёт сыновей и дочерей этого мира, чтобы сделать из них пушечное мясо.
— Что он обещал тебе? — спросил Кида.
Проже развёл руками. — Не власть или богатства. Мы в этом не нуждаемся, — он покачал головой. — Нет, Гвардеец Смерти, ты не понимаешь. Магистр Войны поистине благороден. Он не поглощён мечтами об империях, как его отец! Он предложил нам лишь то, что нам причитается!
— Сколько лет Проксима служила нуждам имперской военной машины? — потребовала маршал, сверкнув глазами. — И что мы получали взамен?