— Я нахожу ваш язык неприятным.
— Да, ты находишь все во мне неприятным за исключением того, что я приношу тебе прибыль. Теперь мы поговорим о дистрибуции или как?
— Как только я отпущу своего питомца, да.
— Я не возражаю против нее.
— Ты смотришь так, как будто хочешь прелюбодействовать с ней.
— Мне нравится наблюдать за ней. Смотреть на нее определенно приятнее, чем на тебя, Каллион. Когда-нибудь ты должен наконец подпустить меня к ней.
— Как раз тогда, когда я предположил, что ты не можешь быть отвратительнее. Этот поступок низок даже для тебя, Дрок. Это животное здесь, чтобы выступать для нашего визуального развлечения и немногим больше. Я был бы небрежен, если бы позволил кому-либо из моих коллег, даже самым неприятным, опуститься до такой низости.
Дрок снова рассмеялся, более насыщенным звуком.
— Ты спятил. Ты заплатил небольшое состояние, чтобы заполучить ее, и мог бы вернуть эти инвестиции в сто раз больше, если бы время от времени сдавал ее в аренду. Черт возьми, половина моего персонала хочет попробовать ее, просто чтобы узнать, каково это. Она выглядит мягкой. Очень мягкой.
— Я больше не желаю этого слышать, — отрезал Каллион. — Если ты не можешь сосредоточиться на текущих важных делах, я…
— Хорошо, хорошо. Отправьте ее на нижнюю сцену. Мои клиенты ценят хорошее шоу.
— Она моя, Дрок. Не развлечение в твоем доме разврата.
— Если бы я не знал, что все эртраксаны придурки, Каллион, я мог бы подумать, что ты единственный, — ответил Дрок. — Отправь ее на сцену. Люди будут наблюдать за ней, а это значит, что они будут покупать выпивку и наркотики немного дольше. Когда мой бизнес будет процветать, ваш тоже.
— Хорошо. Иди.
Разговор прекратился, и другие звуки вернулись в сознание Тентила. Танцовщиц на сцене впереди сменила высокая обнаженная женщина-крен с длинными заостренными ушами, двумя трехсантиметровыми бивнями, торчащими изо рта, и маленькой грудью. Она покачивалась в быстром ритме, всплески яркого цвета вспыхивали на ее коже, дополняя движения. Грохочущие басы с танцпола внизу перекрывали музыку, доносившуюся со сцены, гулкий ритм, который просто не совпадал с преобладающей песней.
Если Каллион или Дрок заговорили снова, Тентил этого не заметил, движение на лестнице привлекло его внимание и удерживало как в тисках. Земная женщина спустилась с верхнего уровня, ее длинные ноги по одной появлялись из-под ткани юбки с каждым шагом вниз. Его взгляд опустился на ее изящные пальчики с короткими накрашенными ногтями, видневшиеся сквозь босоножки. На ее лодыжках сверкали золотые браслеты, а стройные икры переходили в подтянутые бедра. Это были ноги танцовщицы, превратившей свое тело в точный инструмент. Грация, мастерство и уверенность пронизывали каждое ее движение, несмотря на скромно опущенный подбородок.
Его глаза поднялись еще выше, подгоняемые бешеным стуком сердца, который заглушал музыку.
Широкий, богато украшенный пояс удерживал слои ее юбки на бедрах. Ее живот был обнажен выше пояса, восхитительный участок неповрежденной плоти от изгиба бедер до груди. Материал, прикрывающий ее грудь, был темно-синим с металлическим отливом, в тон поясу, с тонкими золотыми вставками. Массивное ожерелье, больше похожее на ошейник, чем на ювелирное изделие, охватывало ее стройную шею. Нижняя треть ее черных волос, свободно спадавших на плечи и по спине, была окрашена в ярко-голубой цвет, который постепенно переходил в более темный.
Ее лицо дольше всего привлекало его внимание. В чертах была знакомая симметрия, конфигурация, обычная для многих разумных существ в Бесконечном Городе, но ее лицо было мягче, утонченнее и выразительнее, чем у большинства существ, с которыми он сталкивался.
Легкая складка полных розовых губ выражала печаль, настолько сильную и неуловимую одновременно, что она пронзила его грудь. Ее отведенный взгляд не скрывал невыразимых эмоций, искрящихся в обрамлении темных ресниц.
Тентил наблюдал, как она шла по среднему ярусу к большой центральной лестнице, ведущей на нижний уровень. Она не подняла глаз, хотя многие люди вокруг нее пялились, когда она проходила мимо. Как ни странно, большинство из тех, кто заметил ее, отступили с пути, некоторые из них бросали обеспокоенные взгляды на ближайших охранников. Ноги двигались сами по себе, Тентил последовал за ней. Ему казалось, что он плывет сквозь пустоту Космоса, не слыша ничего, кроме биения собственного сердца, не видя ничего, кроме землянки.
Женщина спустилась на нижний этаж. Тентил остановился наверху лестницы, когда толпа, захваченная глубокими ритмами музыки, выпивкой и наркотиками, расступилась перед землянкой. Казалось, никто не желал подходить к ней на расстояние вытянутой руки. Смутные, наполовину сформировавшиеся предположения крутились на задворках сознания Тентила, но он был слишком увлечен, чтобы прислушаться к ним.