Может, появится Джейк? Если его самого не завалило. Может, придут спасатели? Может, в эту самую минуту в небе кружат вертолеты? Нет, на спуске никого не было. Если лавина маленькая, вообще никто ничего не заметил.
Могила. Греки. Пиро — огонь. Ты понимаешь. Понимаешь. Пиренеи. Заткнись, заткнись.
— Джейк!
На сей раз зов прозвучал чуть громче, но столь же беспомощно.
В темноте Зоя вновь попыталась ухватить застежку. Вот затрещала «липучка», и ремешок ослаб. Удалось чуть сдвинуть правую перчатку. Кожаной штуковине было некуда деться, она царапала лицо, однако Зоя сумела от нее избавиться и ногтями стала скрести снег над головой.
Дыхание сбилось. Безрезультатно — плотный снег подавался, но ему тоже было некуда деться. Зоя усилила натиск и закашлялась.
В горле першило. Перестав царапать, Зоя сосредоточилась на першенье. Подтаявший снег, сопли, слизь или что там еще затекали в носоглотку. Не капали из носа, а стекали в горло.
Ты вверх ногами.
Теперь все ясно: ее перевернуло вверх тормашками и поставило на попа. К поверхности ближе не голова, а ноги. Стало быть, царапая снег, она лишь глубже в него зарывалась. Копала не в ту сторону, вот почему снежная крошка не осыпалась.
Зоя попробовала шевельнуть пальцами в ботинке. Они слушались, но самой ногой не двинуть. Голой рукой Зоя коснулась шеи: ага, сквозь снег можно протолкнуть руку к груди. И еще дальше — к бедру. На лицо посыпались снежные комочки. Рука задела что-то твердое.
Лыжная палка.
Рукоятка на уровне бедра, а сама палка точнехонько вдоль ноги. Вначале она не двинулась, но затем подалась на легкое пиленье, породившее снежную струйку.
Пили. Вот так. Пили, пили, пили. Умница. Выпили себя из этого гроба.
Руку сводило, но Зоя не прекращала пиленья, потихоньку набиравшего амплитуду. Сердце радостно скакнуло, когда палка царапнула ботинок. Забыв об экономии воздуха, Зоя туда-сюда дергала свою выручалку и вдруг уловила слабый хлопок, когда та, пробив наст, выскочила наружу. В снежную могилу проник тоненький лучик яркого света, словно палка превратилась в электрический проводник. Зоя издала нечто среднее между смехом и рыданьем, а потом, глотнув морозного воздуха, уже явственно всхлипнула.
— Джейк!.. Кто-нибудь! Помогите!..
Зоя вновь ухватила палку, чтобы расширить узкий пробой, впустить больше воздуха, света, жизни. Но силы ее иссякли. Она прислушалась — ничего, кроме собственного хриплого булькающего дыхания. Руку жутко ломило. Зоя хотела перехватить палку, но та выскользнула и своим кольцом лишь подгребла снега, завалив пробитое отверстие, погасив световой лучик.
Стараясь умерить дыхание, Зоя застыла и тотчас поняла, что спертый воздух заканчивается. Голова поплыла. Дыхание стало прерывистым, сознание меркло, накатило безразличие.
Откуда-то слышался слабый неясный звук, похожий на шорох просеиваемой муки. Далекий-далекий. Затем он стал громче и превратился в скрежет.
А потом раздался голос:
— Зоя! Я здесь! Здесь!
— О господи боже мой…
— Все хорошо! Я с тобой!
Зоя не видела мужа, но голос его был подобен свету, проникающему сквозь церковный витраж. Джейк лихорадочно копал где-то возле ее ботинка. Было слышно, как он натужно пыхтит.
— Никак! Нужна помощь! — прокричал Джейк.
— Нет! Выкопай меня! Сейчас! Не уходи! Пожалуйста!
Тишина.
— Ладно. Буду рыть.
— Копай с одного края.
— Что?
— С одного края!
— Не слышу! Сейчас откопаю!
Джейк откапывал ее битый час. Никто не появился. Добравшись до ее правой ноги, он прокопал глубокую канавку к голове; Зоя все еще была обездвижена, но опасность задохнуться ей больше не грозила. Потом он высвободил ее руку, и тогда Зоя смогла ему помочь.
Джейку еле достало сил вытащить ее из снежной ямы. Вдвоем они справились.
Стоя на коленях, обнялись и чуть не задушили друг друга в объятьях.
— Господи! — ахнула Зоя. — У тебя белки… прям багровые…
— Снегом измордовало. — Джейк оглядел склон. — Вот когда не надо, трасса кишмя кишит народом, а сейчас ни одной сволочи. Подождешь, пока я смотаюсь за помощью?
— Не хочу одна оставаться.
— Сумеешь съехать?
— Нет, я потеряла лыжи. Они где-то под снегом.
— Мои тоже. Придется пехом до ближайшей сторожки. Я продрог. Надо двигаться, а то замерзнем. Ты как, сможешь?