Тао Жань был непритязательным человеком и не особо заботился о собственной внешности. Он носил старый портфель через плечо, волосы на его голове были как обычно всклокочены, а кожаные ботинки не чистились уже несколько дней. Подбородок мужчины украшал пластырь, а на изнуренном лице лежал отпечаток усталости. Образ его определенно был далек от рокового красавца. Он подошел и постучал в окно машины Фэй Ду:
— Ты все еще не уехал?
Фэй Ду опустил стекло. В тот же миг из салона машины вырвалась мелодия песни «You Raise Me Up» и, выпорхнув наружу, переливчато растворилась в ночи.
Услышав эту песню, Тао Жань переменился в лице, но прежде чем он успел вымолвить хотя бы слово, Фэй Ду как ни в чем не бывало выключил стереосистему.
— В Интернет выложили видео, на котором вы пытались разнять драку. Я случайно посмотрел его, — Фэй Ду вышел из машины и указал на пластырь на подбородке Тао Жаня. — Я беспокоился о тебе. Все в порядке?
Тао Жань горько усмехнулся. Разогнать даже десять массовых драк было не так утомительно, как оказаться между Ло Вэньчжоу и Фэй Ду.
— Хорошо. В следующий раз я буду держаться подальше от этого с менопаузой. Договорились? — Фэй Ду взял его сумку. — Хочешь сесть за руль?
— Извини, но «этот с менопаузой» мой одногодка, — Тао Жань открыл дверь машины и сел на водительское место. — Почему ты опять сменил машину?
— Разве не ты говорил, что мои машины слишком броские? — Фэй Ду беззаботно обошел автомобиль и сел на пассажирское сиденье. — Поэтому я купил другую, дешевую и надежную. Я буду заезжать на ней за тобой.
Рука Тао Жаня замерла на ремне безопасности. Он посмотрел на Фэй Ду и строго сказал:
— Будь моя зарплата побольше, а работы поменьше, я бы уже давно женился, и возможно, мой ребенок уже умел бы ходить.
— Я знаю, — Фэй Ду прислонился к окну машины, наклонил голову и улыбнулся. — Погляди на детишек, которые гоняются за знаменитостями. Целыми днями они только и делают, что тратят свое время и деньги впустую. У них нет какой-либо цели, они просто радуются жизни. Ухаживать за тобой – это самая большая радость для меня. Ты столько лет был добр ко мне, так что, думаю, и дальше сможешь меня терпеть.
Тао Жань:
— ...
— Тао Жань, позволь пригласить тебя на ужин, — сказал Фэй Ду.
— Я сыт по горло одним твоим видом, — Тао Жань высвободил руку и надавил ею на макушку Фэй Ду. — Кого это ты называешь «Тао Жань»? Уважай старших.
— Я... — слова нежности едва не сорвались с губ Фэй Ду, но через секунду его тон резко переменился. — Что это за чертовщина?!
Незатейливый портфель офицера Тао вероятнее всего был изготовлен еще во времена династии Цин и, видимо, очень сильно износился за эти годы. Молния на нем часто расстегивалась сама по себе, когда ей вздумается. Фэй Ду не смог отличить верх потрепанной сумки от низа и случайно перевернул ее вверх дном. Наружу выпала папка, из которой на колени Фэй Ду высыпалось несколько фотографий дела. При тусклом освещении лицо трупа на фото казалось особенно чудовищным.
Фэй Ду резко втянул в себя воздух. Если бы его не удерживал ремень безопасности, он бы тут же соскочил с места:
— Это снимок мертвеца? Почему он такой жуткий?
— Это важные материалы. Не балуйся, собери их скорей.
Фэй Ду держал шею прямо, категорически отказываясь смотреть вниз на фото мертвеца у себя на коленях:
— Н-нет, меня тошнит при виде крови.
— Там нет крови, — устало вздохнул Тао Жань. — Ты не боишься Ло Вэньчжоу, при виде которого даже черти разбегаются, но испугался мертвеца?
Прикрывая одной рукой глаза, Фэй Ду на ощупь собрал разбросанные фотографии обратно в папку. Он осторожно заглянул внутрь и, убедившись, что крови и в самом деле нет, почувствовал облегчение. Он взял материалы в руки, будто обезвреживая бомбу, и аккуратно убрал их на место.
Эта нелегкая задача заняла у Фэй Ду целых пять минут. Через некоторое время он неожиданно спросил:
— Его убили?
— Да, — ответил Тао Жань, — но мы все еще ведем расследование, поэтому я не могу раскрыть подробности дела.
— О, — произнес Фэй Ду, однако больше не стал задавать вопросов. Он убрал папку обратно в портфель, опустил голову и при слабом освещении принялся изучать сломанный замок.
— Бедняга, — небрежно сказал он.
— А? — не понял Тао Жань.
— Он шел на встречу к кому-то, преисполненный надеждами, но не знал, что этот человек замышлял его убийство, — Фэй Ду некоторое время осматривал бегунок молнии, затем начал возиться с ней.
— Что ты имеешь в виду? — удивился Тао Жань.
— Ну, — сказал Фэй Ду, — вы ведь сфотографировали пиджак жертвы? На нем была этикетка.
— Мы уже проверили одежду. Пиджак был куплен в небольшом магазинчике неподалеку. Владелец магазина и камеры видеонаблюдения подтверждают, что убитый купил его сам.
— Я не говорил, что убийца набросил на него пиджак. Для чего ему было нужно надевать одежду на труп? — улыбнулся Фэй Ду. — Если он надел пиджак, не срезав этикетку, значит, эта вещь была достаточно дорогой и превышала его финансовые возможности. Он собирался надеть его по особому поводу один раз, а затем вернуть в магазин. Некоторые бедные студенты делают также, когда идут на собеседование. Он был левшой?
Тао Жан задумался. Он побывал в комнате Хэ Чжунъи и успел бегло осмотреть обстановку.
— Нет, — припомнил он.
— Подошва левого ботинка сильно изношена, — пожал плечами Фэй Ду, — конечно, бывают случаи, когда доминирующая нога и рука находятся на разных сторонах, но скорее всего он одолжил эту пару обуви.
Судя по показаниям того школьного охранника, перед смертью Хэ Чжунъи встретился с хорошо знакомым ему человеком. Возможно, они были земляками или даже родней, иначе не стали бы говорить на одном диалекте.
Они прибыли на место назначения и Тао Жань остановил машину.
— Ты имеешь в виду... погибший приоделся перед смертью, потому что должен был встретиться с женщиной? — сказал он.
— Необязательно. Хоть он и одолжил одежду и обувь, внешний вид он имел формальный и сдержанный. Больше похоже на то, будто он проходил собеседование или встречался с кем-то, кого очень уважал. Если он шел на свидание с девушкой, то вероятно, они виделись впервые, — Фэй Ду открыл и закрыл молнию, затем слегка выправил: как и ожидалось, она была не сломана. Он протянул Тао Жаню сумку. — Бегунок разболтался, я затянул его. Например, если бы я пошел на свидание с тобой, то не стал бы надевать костюм-тройку, только использовал бы чуть больше одеколона.
Глаза Фэй Ду не были абсолютно черными, они имели чуть более светлый оттенок, который в полумраке выглядел особенно многогранным. Когда молодой человек пристально смотрел на кого-то, в омуте его выразительных глаз можно было утонуть.
К сожалению, заместитель капитана Тао был слеп.
Он просто на мгновение серьезно задумался над словами Фэй Ду, после чего спросил:
— Как думаешь, что может означать бумажный лист, приклеенный ко лбу убитого?
Фэй Ду с напускным безразличием отвел взгляд:
— Может быть это сделано для того, чтобы труп не ожил?
Тао Жань:
—...
— Возможно, убийца пожалел о содеянном и подсознательно подражал людям, выражающим скорбь и уважение мертвым.
— А что если он закрывал только часть лица? — немного подумав, спросил Тао Жань. — Например, маленький клочок бумаги, прилипший к волосам покойного и закрывающий только участок ото лба до глаз?
— Лоб? Когда взрослые ругают детей, когда сильные обижают слабых, когда наказывают домашнее животное... всегда бьют по лбу. Также он может означать этикетку на товаре в магазине. Что было написано на бумаге?
— Деньги.
Фэй Ду удивленно вскинул длинные брови, отчего они скрылись в прядях чёлки, придав его облику холодный и прекрасный вид.
— В чем дело?
— Не знаю, одного слова слишком мало. Пустые спекуляции на эту тему могут только больше запутать следствие, — улыбнулся Фэй Ду. — Тао Жань, мы приехали.