– Брак – это вечная битва.
– Я слишком хорошо знаком с этой битвой. Поэтому, вероятно, больше никогда не ступлю на это поле боя после того, как жена меня бросила.
– Я думал так же, когда ушла моя первая жена, но решился на это во второй раз, – мистер Райли улыбнулся, взглянув на обручальное кольцо.
– Не жалеете? – спросил Джеймс.
– Никогда, – ответил мистер Райли. – Даже в самые тяжелые дни.
Джеймс с усмешкой кивнул и похлопал мистера Райли по спине.
– Вы даете мне надежду, что, возможно, и для меня когда-нибудь все изменится. Итак, как насчет того, чтобы пройти в дом и все обсудить? – он повернулся к магазину и крикнул: – Майкл! Майкл, выйди на секунду.
На улицу вышел молодой парень на вид лет двадцати.
– Да?
– Можешь показать этим двум ребятам некоторые из наших первоклассных лодок, пока я буду занят с клиентом? Парни, – обратился Джеймс к нам с Келвином, – мой сын с удовольствием вас развлечет. Майкл, может, устроишь им экскурсию на «Дженну»?
– Точно! – Майкл улыбнулся и жестом подозвал нас. – Ну, так что? Есть желание увидеть самую крутую яхту, которую никто в Харпер-Каунти не может себе позволить?
– Черт возьми, да! – ответил Келвин. – Эта яхта типа той, на которой устраивает вечеринки Леонардо ди Каприо?
– Уверен. Мы с отцом готовы были буквально лечь костьми, чтобы заполучить себе яхту вроде «Дженны». Она не продается, потому что это наша гордость и отрада. Но некоторые люди из северной части города арендуют ее время от времени для свадебных вечеринок и других значительных поводов.
Северная часть города – это центр сосредоточения всех денег Харпер-Каунти. Чтобы жить там, нужно иметь внушительных размеров кошелек.
Завернув за угол, мы оказались в доке, заполненном дюжинами лодок, вокруг которых сновали обслуживающие их рабочие. Раньше я никогда не был в таком месте, где было бы сосредоточено такое количество водного транспорта всех видов и размеров. Мне уже захотелось иметь все это дома. В моей жизни было три больших любви: Мэгги, музыка и покорение водной глади. Хотелось бы, чтобы когда-нибудь все это соединилось в одном месте и в одно время.
– Черт возьми… – пробормотал я, увидев «Дженну». Это была самая большая и самая шикарная яхта. Я так на нее смотрел, что Мэгги, наверное, влепила бы мне пощечину из ревности.
– Это что-то, да? – спросил Майкл.
– Это больше, чем что-то, – я погладил ладонью борт лодки, когда мы подошли ближе.
– Подожди, пока не поднимешься на борт, – засмеялся Майкл.
Поднявшись на яхту, я почувствовал себя Леонардо ди Каприо – чертовски богатым и крутым.
– Эта малышка полностью укомплектована для всех видов водных развлечений. Гидромотоциклы Yamaha Jet Ski, Kawasaki Ultra 250 и еще один Kawasaki Super Jet. Есть снаряжение для подводного плавания, рыболовные снасти – в общем, полный фарш, – Майкл провел нас на нижнюю палубу и с улыбкой распахнул дверь. – Здесь все только самое лучшее. Зона для прогулок, главный салон с полутораметровым плазменным экраном, гостиная с двумя заполненными барами, каюта капитана, VIP-каюта и три гостевые – во всех метровые плазменные экраны и самые удобные в мире кровати. Ну, парни, что вы на это скажете? – спросил он.
Глаза Келвина, как и мои, разве только из орбит не вылезали.
– Значит, вот так ощущается известность, – вздохнул Келвин. – Обожаю.
– Мы добьемся этого, – проорал я.
Майкл вывел нас на верхнюю палубу, и мы встали на носу лодки.
– Майкл, значит, вы с отцом на пару управляете этим бизнесом?
– Да. Отец выкупил его у моего деда. Когда-нибудь я планирую сделать то же самое. Больше всего на свете я люблю лодки и открытую воду.
– А не хотелось бы заняться чем-нибудь другим? – спросил Келвин.
Сдвинув брови, Майкл задумался.
– Нет. Больше ничем. После того, как моя мать сбежала с другим мужчиной, отец потерял интерес к жизни. Он впал в глубокую депрессию. Мне было тогда четырнадцать лет, и я помню, что были дни, когда приходилось силой заставлять его поесть. Он обвинял себя в ее уходе.
– Почему он обвинял себя?
– На самом деле, я не знаю. Он часами пропадал на работе, и я знал, что это угнетало ее. Но ведь это же не повод бросать мужа. Да, у них были ссоры, но смеялись они все-таки чаще. Но иногда люди на деле не такие, какими ты их привык считать, и оказалось, что нам без нее лучше. Хотя отец никогда этого не говорит. На его рабочем столе до сих пор стоит фотография, на которой мы все вместе, втроем. Иногда мне кажется, что он ждет ее возвращения. Единственное, что помогло ему снова прийти в себя, – это жизнь у воды. Думаю, она словно очистила его. Если бы не это место, я, наверное, потерял бы и отца. А что насчет вас, ребята? Чем вы хотите заниматься?