– Это вкусовой тест, – пояснил он, когда я села рядом. – Поскольку ты не можешь говорить, то я хочу сам узнать о тебе все возможное и запомнить, как меняется выражение твоего лица в разных ситуациях. Поэтому мы проведем слепой тест на вкусовые ощущения. В этой коробке случайный набор продуктов – что-то сладкое, что-то кислое, что-то совсем пресное – и ты их все попробуешь. А теперь перейдем к делу.
Я улыбнулась. Возможно полюбить его еще сильнее, чем я уже люблю?
Он наклонился вперед и завязал мне глаза.
– Так, отлично. Видишь меня?
Я покачала головой.
– Ну и прекрасно. А теперь открой рот.
Я приоткрыла губы, и он положил мне в рот кусочек чего-то. Я расслабилась.
М-м-м-м… шоколад.
Как и большинство разумных людей, я обожаю шоколад.
– Так, прекрасно, выражение удовольствия. Дальше…
Я сморщилась от жутко кислого вкуса – жевательный мармелад Sour Patch. Брукс не смог удержаться от смеха.
– О, Господи, как жаль, что ты сейчас не можешь видеть свой сморщенный нос.
Далее последовали виноград, соус для спагетти, ломтик лимона и сыр, который, я уверена, был несвежим. Когда он снял повязку с моих глаз, я была более чем взволнована, потому что настала моя очередь мучить его. Я завязала ему глаза, и он, ухмыльнувшись, прикусил нижнюю губу.
– Извращенка.
Я закатила глаза. Для начала к нему в рот отправилось холодное картофельное пюре, но оно почему-то понравилось ему больше, чем должно было. Следом соус для спагетти, острый соус – последний он терпеть не мог – банан и все остальное. В завершении я взяла кусочек шоколада, обмакнула его в кетчуп, а сверху выдавила немного лимонного сока. Брукс тут же попытался все выплюнуть, но я зажала его рот рукой и хихикала, пока он, извиваясь всем телом, пытался это проглотить.
– Грешно так поступать, Мэгги. Это большой грех, – засмеялся он, вытирая ладонями рот.
Я наклонилась и поцеловала его. Он поймал зубами мою нижнюю губу и слегка прикусил.
М-м-м… Вот это мне нравится.
Но нам не дали продолжить поцелуй. В дверь моей спальни ворвались Келвин, Рудольф и Оливер.
– Черт возьми! – выкрикивал Келвин.
Я приподняла брови, а Брукс выглядел не менее сбитым с толку, чем я.
– О, Боже мой! О, Боже мой! – повторял Рудольф, расхаживая кругами. Его руки дрожали, он почти задыхался – хотя для Рудольфа это не редкость. Не требуется больших усилий, чтобы вывести его из состояния равновесия.
Больше всего меня волновало то, как Оливер подпрыгивал вверх-вниз. Он никогда не прыгал и проводил в сидячем положении больше времени, чем все мы вместе взятые. Я никогда не видела его таким возбужденным.
– Что? Что такое? – с недоумением воскликнул Брукс.
Келвин замер.
– У тебя… повязка на глазах?
Близнецы хором присвистнули.
– Извращенцы!
Брукс скинул повязку.
– Не обращайте внимания. Что произошло?
Все три парня какое-то мгновение стояли спокойно, но потом их снова охватило прежнее возбуждение. Келвин подбежал к Бруксу, схватил его за плечи и начал трясти.
– Черт возьми! Черт возьми! Черт… – он сунул свой мобильник в руки Брукса.
Прищурившись, Брукс начал читать текст. Я забежала ему за спину, чтобы тоже иметь возможность прочесть. Прочитанное было словно удар в живот, причем каждое последующее слово било больнее предыдущего.
– ЧЕРТ! – выкрикнул Брукс, его руки затряслись.
Я взяла у него телефон, чтобы прочитать еще раз.
– Как такое вообще возможно?
– На «Ютьюб» им попалась на глаза наша кавер-версия их песни. Потом они нашли наши оригиналы, а потом написали о нас в твиттере.
– За последние два часа больше сорока тысяч ретвитов! – выкрикнул Рудольф, его нос от волнения стал краснее обычного.
– Ты идиот, уже больше пятидесяти тысяч, – поправил Оливер.
Я похлопала Брукса по плечу и, протянув ему телефон, жестами добавила. О. Мой. Бог.
– Сто шестьдесят тысяч ретвитов! – сказал Брукс.
Парни хором заорали:
– А-а-а-а-а-а! – вероятно, сорвав себе голосовые связки.
– Кэл, я даже не знал, что ты выложил нас на «Ютьюб»! – выкрикнул Брукс. Сейчас они все могли только кричать. Ребята всегда говорили, что являются яростными противниками всякий модных течений, что они независимые. Но стоило этой самой моде постучаться к ним в дверь, как они тут же лишились рассудка.
– Я этого не делал!
– Тогда ты, Рудольф? Или Оли? – спросил Брукс.
– Нет, – хором ответили близнецы.
– Тогда кто… – Брукс медленно перевел взгляд на меня, и я подарила ему смущенную улыбку. Одновременно повернувшись, все парни уставились на меня. Судя по их взглядам, до них наконец-то дошло. – Это сделала ты? Это то самое видео, когда ты нас снимала?