Я наклонилась и поцеловала его. Мы объедались картошкой-фри и набивали рты гигантскими бургерами в таком количестве, что нормальному человеку стало бы плохо.
– Ты когда-нибудь думала о замужестве, Мэгги Мэй?
Да.
– А думала когда-нибудь о том, чтобы выйти замуж за кого-то вроде меня?
Я взяла его руку и, дважды сжав ее, прильнула к его телу. Брукс обнял меня и прижал к своей груди.
– Я хочу, чтобы когда-нибудь ты стала моей женой, Мэгги Мэй. Мы поженимся и будем самыми счастливыми людьми на земле. Потом у нас появятся малыши с пухлыми щечками, и они будут все время улыбаться, копируя наши улыбки. У нас будет собака по кличке Скиппи и кот по кличке Джем. Мы купим большой дом, а за ним для тебя будет большой сад, куда можно сбежать, чтобы выпить бокал вина, когда ты захочешь отдохнуть от детей. И беседка. Ты воплотишь в жизнь свою мечту – какой бы ни была эта мечта – и мы будем счастливы, Магнит. Я очень ясно представляю себе это – нашу жизнь. Мы будем счастливы всегда.
Мне нравились его слова, его надежды, его планы. Это были и мои планы тоже. Все, чего он хотел, я сама, наверное, желала еще сильнее. И тоже верила, что все это сбудется. Мы заслуживаем этого. Он и я. Как мой брат и Стейси, мы с Бруксом тоже заслуживаем счастья. Отныне и навсегда.
Я слышала, что у вас, ребята, неприятности из-за отмены концертов. Простите. Я не хотела портить вашу музыкальную карьеру.
– Ничего страшного, – тихо сказал Брукс, сидя рядом со мной и прижимаясь бедром к моей ноге. – Это всего лишь музыка.
Музыка была его жизнью, а он отложил концерты ради меня.
– Кроме того, есть мечты поважнее, – наши взгляды встретились, и он без слов – лишь своей полуулыбкой – сказал мне все. Я услышала его ясно и отчетливо, и надеялась, что он тоже слышит мой голос.
Я тоже люблю тебя, Брукс.
Тем вечером мы заснули, даря друг другу свою любовь. В середине ночи я проснулась от его прикосновений – он обнял меня и захватил мои губы обжигающим поцелуем.
– Мэгги, – шепотом выдохнул он, в темноте накрывая меня своим телом.
Наша одежда была свалена в беспорядочную кучу в углу комнаты. Брукс поцеловал меня в шею, и я ощутила на коже его горячее дыхание. Губами прикасаясь к моей коже, он скользил вниз по моему телу – сантиметр за сантиметром – отчего дышать становилось все труднее. Ну и пусть. В этот момент дыхание казалось пустой тратой времени. Положив руки мне на бедра, Брукс медленно и целенаправленно раздвинул их. Я внимательно наблюдала, как он, обхватив рукой член, начал неспешно поглаживать его по всей длине. Двумя пальцами второй руки он скользнул в меня, и я вцепилась ногтями в простыни. А потом, убрав руку, он потерся головкой члена о мой клитор и медленно погрузился в меня. Я чувствовала, как раскрываюсь навстречу ему – с каждым миллиметром, с каждым его толчком, с каждым стоном.
Да… Да…
Он склонился ко мне и коснулся моих губ нежным поцелуем.
– Ты в порядке?
Я кивнула.
Да… Да…
Он толкнулся глубже… вышел… толкнулся… снова и снова…
Мой рот непроизвольно открылся от ни с чем не сравнимых ощущений. Быстро и жестко, медленно и глубоко…
Брукс…
Как? Как такие, казалось бы, обычные движения могут ощущаться настолько… Вау. Он занимался со мной любовью так, словно извинялся за все пропущенные нами годы. Каждым своим толчком он молча обещал никогда не любить никого другого. Каждым своим голодным поцелуем я обещала ему то же самое.
– Тебе не обязательно говорить, – прошептал он, облизывая мою нижнюю губу. Он любил меня то жестко и глубоко, то быстро, то медленно. Прижавшись губами к моему уху, Брукс легонько втянул мочку между губами. – Но крики более чем приветствуются.
Глава 28
Мэгги
– Свадьба будет в зале или на открытом воздухе? – спросила мама у Келвина и Стейси следующим утром. Обеденный стол был завален журналами и проспектами на свадебную тематику. Мама не переставала суетиться с того самого момента, как узнала, что Келвин собирается сделать Стейси предложение. И стоило Келвину позвонить и сказать, что Стейси ответила согласием, мама вошла в режим турбо-белки в колесе. – О, вы уже думали, где устроить свадьбу?! Париж. Ой! Бора-Бора. Как насчет свадьбы осенью? Или, может, весной? Весенние свадьбы всегда так прекрасны, и я просто обожаю нежные пастельные тона. Вы двое уже определились с цветовой гаммой?
Стейси рассмеялась, продолжая листать журналы. Ее красота была такой естественной: карамельная кожа, вьющиеся медно-каштановые волосы, искренняя улыбка и потрясающие карие глаза, которые улыбались, наверное, больше, чем губы.