– Госпожа Гриб, вы, кажется, забыли, что нашего несчастного соседа всего-навсего закололи стилетом. Призраки не пользуются материальным оружием.
– Откуда вы знаете, что кинжал был предметом материальным? – поинтересовалась госпожа Гриб, понизив голос до пугающего шепота. – Кто-нибудь когда-нибудь видел этот стилет? Нет! Его нашли? Нет! Призрак забрал его. Подумайте, господин Дензил, то, что убило сумасшедшего Бервина, не имело ни плоти, ни крови.
– Тогда выходит, что полиция не повесит преступника. Призрака ведь нельзя повесить, – со смехом заметил Дензил. – Однако все это ерунда, госпожа Гриб. Я удивлен, что такая культурная и разумная женщина, как вы, верит в такую чепуху.
– Многие мудрые люди, гораздо умнее меня, верят в призраков, – упрямо настаивала на своем домовладелица. – Разве вы не слышали о доме на площади Уэст-Энд, где утром нашли мертвых собаку и человека, а камердинер дрожал и так и не смог рассказать ничего внятного?
– Ох! Ох! Это история для Булвера-Литтона.
– Не надо смеяться над этим, господин Дензил, но это факт. Тот дом – что наш дом номер тринадцать…
– Ерунда все это. Завтра я переночую в доме номер тринадцать только для того, чтобы доказать, что все эти разговоры о призраках – пустая фантазия.
Госпожа Гриб аж взвизгнула.
– Господин Дензил! – завопила она с невероятной энергией. – Вы не должны этого делать!.. Я бы… Я сейчас… Хорошо, я не знаю, что сделаю, но приложу все усилия, чтобы вы не стали так рисковать.
– Обвините меня в краже ваших серебряных ложек и заприте меня, – смеясь, заявил Люциан. – Расслабьтесь, госпожа Гриб. У меня нет никакого желания испытывать провидение. Все равно я ни одной минуты не думал о том, что дом номер тринадцать часто посещают.
– Были замечены огни, которые перемещались из комнаты в комнату.
– Без сомнения… Однако покойный господин Врэйн показал мне весь дом. В тот вечер он провел меня по всем комнатам. Свет свечи объясняет происхождение этих огней.
– Их замечали и после его смерти, – торжественно заявила госпожа Гриб.
– Тогда призрак Врэйна должен выглядеть как призрак старухи, в парчовом платье и туфельках на высоких каблуках.
Госпожа Гриб, видя, что ее собеседник настроен слишком скептически, чтобы иметь с ним дело, с большим достоинством прервала спор, отступив. Но были и другие, кто разделял ее мнение, принимая за факты придуманное, компилируемое из порождений воображения и оккультных книг, где различные авторы рассказывали о чужом опыте общения со сверхъестественным. Некоторые из соседей соглашались с ней, другие над ней смеялись. Но все до одного соглашались только с одним: убийство Врэйна оставалось загадкой, которую, скорее всего, так и не суждено раскрыть. Вскоре это преступление вместе с другими событиями в доме должно было перейти в разряд нераскрытых преступлений.
После нескольких разговоров с Линком молодой адвокат тоже начал склоняться к мнению, что преступление так и останется нераскрытым, хотя детектив приложил все усилия, чтобы приподнять покров тайны.
– Я даже побывал в Бате, – мрачно проворчал Гордон. – Я попытался, насколько это возможно, разузнать о прошлой жизни Врэйна, но не нашел ничего, что могло бы пролить свет на это странное убийство. Покойный не сильно ладил с женой и оставил ее месяцев за десять до убийства. Я попробовал проследить, куда он отправился, но так и не смог. Он исчез из Бата совершенно неожиданно и появился на Женевской площади через четыре месяца. Мы так и не знаем, ни кто его убил, ни почему. Боюсь, господин Дензил, что вынужден буду закрыть это дело как бесперспективное.
– И что? Вы откажетесь от награды в пятьсот фунтов? – удивился Люциан.
– Даже если бы сумма была в десять раз больше, я все равно бы отказался, – удрученно возразил детектив. – Этот случай слишком сложен для меня. Полагаю, убийцу так никогда и не найдут.
– Честное слово, я склонен с вами согласиться, – вздохнул Дензил.
На этом адвокат и детектив расстались. И оба они были убеждены, что дело Врэйна закрыто и нет никакого шанса найти виновного, чтобы отомстить за убийство неудачника. Разгадать эту тайну было выше их сил.
В середине апреля, почти через четыре месяца после трагедии, Люциан получил письмо, в котором содержалось вежливое приглашение. Молодой адвокат не был удивлен. Письмо было подписано Дианой Врэйн. В письме сообщалось, что автор письма только на прошлой неделе вернулась из Австралии, и теперь она требовала, чтобы господин Дензил проявил любезность и на следующий день заглянул в «Королевский отель» в Кингстоне. Мисс Врэйн закончила письмо, заявив, что она очень хотела бы переговорить с мистером Дензилом, если он, конечно, не возражает.