Люциан слышал многие из этих рассказов от своей домовладелицы. Судя по ее рассказам, господин Бервин жил в полном одиночестве в Безмолвном доме, без слуги и товарища. Он ни с кем не разговаривал и не пускал никого в особняк. Казалось, у него много денег, но его часто замечали пьяным. А госпожа Кеб-би – глухая уборщица, наводившая порядок в доме, – отказалась ночевать там, потому как предполагала, что с его обитателем что-то не так.
Дензил же мало внимания обращал на подобные сплетни, до тех пор пока его жизнь не оказалась самым невероятным образом переплетена с жизнью таинственного жильца. Их первая встреча оказалась неожиданной и очень странной.
Как-то туманным вечером в ноябре Люциан возвращался из театра. Уже пробило одиннадцать, когда он, оставив кеб у въезда на площадь, пешком направился к своему дому. Туман был таким густым, что даже в свете газового уличного фонаря ничего не было видно. Люциан осторожно шагал по брусчатке, дрожа от холода, несмотря на то что поверх вечернего костюма набросил меховое пальто.
Осторожно пробираясь к своему дому, он с тоской думал о горящем камине и об ожидающем его ужине, а посему был поражен, когда услышал знакомые слова Шекспира.
– Быть или не быть! – послышался хриплый голос, – таков вопрос; что благородней духом – покоряться пращам и стрелам яростной судьбы!.. – И затем из тумана донесся звук рыданий.
– Боже мой! – в испуге отпрыгнув, воскликнул Люциан. – Кто тут? Кто вы?
– Потерянная душа! – ответил глубокий голос. – Тот, кому Бог не даст своего благословения! – И незнакомец снова зарыдал.
Кровь Дензила заледенела в жилах, когда он услышал эти слова невидимого существа, плачущего в тумане. Сделав пару шагов, он натолкнулся на человека, сидящего на брусчатке. Тот сидел, закрыв руками лицо, и даже не попытался повернуться, когда Люциан тронул его за плечо. Он продолжал плакать и стонать, переполненный жалостью к себе самому.
– Эй, – продолжал молодой адвокат, снова встряхнув незнакомца за плечо. – Что с вами?
– Я напился! – заикаясь объявил незнакомец, неожиданно повернувшись к Люциану, причем произнес он это очень наигранно. – Я – наглядный пример для трезвенников, предупреждение пьяницам, невольно внушающий отвращение юнцам…
– Вы бы лучше шли домой, – резко объявил Люциан.
– Я не могу найти свой дом. Он где-то здесь, где-то на этой площади.
– Вы на Женевской площади, – сказал Дензил, пробуя привести незнакомца в чувство.
– Мне нужен дом номер тринадцать, – вздохнул тот. – Где дом номер тринадцать? Он же не мог перенестись в сказочную страну?
– Ладно, – воскликнул Люциан, взяв незнакомца за руку. – Ступайте за мной. Я отведу вас домой, господин Бервин.
Едва Люциан произнес его имя, незнакомец неожиданно дернулся и, воскликнув что-то нечленораздельное, отодвинулся. Какое-то внезапное подозрение породило у Бервина противоречивые чувства – смесь ужаса и вызова, и он, переполненный страхом, постарался отодвинуться как можно дальше от молодого адвоката.
– Кто вы? – твердым голосом, требовательно спросил он. – Откуда вы знаете мое имя?
– Господин Бервин, меня зовут Дензил. Я живу в одном из домов на этой площади. Поскольку вы упомянули дом номер тринадцать, я понял, что вы не можете быть ни кем иным, как Марком Бервином, арендатором Безмолвного дома.
– Часто посещаемого дома, – продолжал изгадятся Бервин. – Я часто остаюсь там с призраками и теми, кто хуже призраков.
– Хуже призраков?
– Видениями моих собственных грехов, молодой человек. Я посеял безумие и теперь пожинаю урожай. Я…
Не закончив фразу, он зашелся в приступе кашля, при этом затрясся всем телом. Казалось, этот приступ окончательно лишил его сил, и он вновь склонился к мостовой.
– А это часть моего урожая, – пробормотал он.
Люциану стало жаль напившегося соседа. Неблагоразумно было бы оставлять его в таком беспомощном состоянии. С другой стороны, Люциану не хотелось торчать в липком тумане в столь поздний час. Так как новый знакомый казался то ли слишком больным, то ли слишком пьяным, чтобы двигаться самостоятельно, Люциан снова без всяких церемоний взял Бер-вина за руку. Это вызвало у несчастного новую вспышку испуга.
– Зачем вы схватили меня? Куда тащите? – спросил он, сопротивляясь Люциану.
– Я отведу вас домой. Вы простудитесь, если останетесь здесь.
– Вы не один из них? – неожиданно спросил Бервин.
– Кого вы имеете в виду?
– Тех, кто хочет моей смерти.
В какое-то мгновение Дензил решил, что имеет дело с сумасшедшим, и поэтому заговорил примирительно, словно хотел втолковать что-то ребенку:
– Я ничего плохого вам не сделаю, господин Бервин, – мягко проговорил он. – Пойдемте домой.
– Домой!.. Дом!.. Нет у меня никакого дома!
Однако господину Бервину удалось подняться. Руки у него были холодные, словно прикосновения тумана. Люциан отлично знал, где находится дом номер тринадцать. Он наполовину повел, наполовину потащил своего спутника в сторону этого дома. Когда они оказались у двери, Бервин открыл ее при помощи ключа, и Дензил пожелал ему спокойной ночи, собираясь уйти.
– …И я советую вам сразу лечь спать, – закончил он, собираясь спуститься с крыльца.
– Постойте! Постойте! – закричал Бервин, схватив за руку молодого человека. – Я боюсь входить один… В доме так темно и холодно! Подождите, пока я не включу свет!
Казалось, нервы Бервина были полностью разрушены алкоголем. Он стоял на пороге, задыхаясь и дрожа, словно побитый пес. Люциану стало его жаль.
– Хорошо, я помогу вам, – согласился он и, чиркнув спичкой, шагнул во тьму вслед за своим соседом. В холле дома номер тринадцать было холодно, как на улице. А слабое мерцание спички скорее сгущало, чем рассеивало окружающую тьму. Дом теперь казался настоящей обителью призраков. Шаги Дензила и Бервина – пол зала не был застелен коврами – породили гулкое эхо, но как только они остановились, воцарилась мертвая тишина, которая казалась угрожающей. Мрачная репутация этого дома, густые тени и тишина пробудили у Люциана настоящий приступ суеверного страха. Что же говорить про нервного, возбужденного алкоголика, который постоянно жил в этом мрачном окружении!
Бервин открыл дверь с правой стороны холла и зажег красивую нефтяную лампу, стекло которой было поднято, явно в ожидании его возвращения. Эта лампа стояла на маленьком квадратном столике, застеленном белой тканью. Рядом с лампой стоял поднос с изысканным холодным ужином. Молодой адвокат мимоходом разглядел дорогие столовые приборы и несколько блюд на выбор, из напитков – шампанское и кларет. Очевидно, Бервин вел роскошную жизнь и потакал своему желудку.
Люциан повернулся, чтобы взглянуть на своего спутника в ярком свете, но Бервин отвернулся, словно теперь тяготился своего гостя, желая, чтобы тот побыстрее ушел. Сообразительный Дензил сразу все понял.
– Свет вы включили, так что я пойду, – объявил он. – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – коротко отрезал Бервин и, добавив еще один штрих к образу неучтивого грубияна, даже не подумал проводить гостя до двери.
На том и завершилась первая встреча адвоката Люциана Дензила со странным арендатором Безмолвного дома.