Я села за стол, взяла коробку с украшениями и, недолго поковырявшись в ней, взяла симпатичное белое ожерелье с тремя крошечными пятилепестковыми цветами. Для пробы нацепила его на шею и с улыбкой присела на корточки перед Хэлен.
– Ну как тебе?
– Экран загораживаешь, – недовольно сказала она, поглощённая борьбой Нэнси с демоном сна.
Как всякий бесполезно проведённый день, наш быстро клонился к вечеру. Мы подмели дорожки от листьев, запустили стирку, прибрали бисер со стола и доели свою пиццу. Хэлен поднялась к себе. Она болтала с девчонками по скайпу, параллельно что-то зарисовывая в блокноте. Я прикрыла дверь в комнату, решив не мешать, и спустилась в кухню, чтобы сварить немного кофе: пусть они развлекаются и общаются, а вообще – позвала бы лучше подружек к нам домой. Всё не так одиноко.
Стоило мне об этом подумать, как в окно кухни стукнул маленький камушек. Я вскинула голову и всмотрелась в темноту, прикрытую шторами. В окне появилось движение и показался мужской силуэт. Тогда я испуганно шагнула назад.
– Лесли! – шепнули снаружи и постучали в окно. – Эй, Лесли!
Это был Стив. Я закатила глаза. Какого чёрта он здесь забыл? Подняв оконную раму, осторожно высунулась наружу и запахнула на груди свитер.
– Привет.
– Привет, Ли. Как дела? – Он был одет в толстовку с капюшоном и куртку и широко улыбнулся мне из тени.
– Что ты здесь забыл один?!
– Я не один, – шутливо ответил он. – Отчим попросил погулять с Бернардом, вот я вышел ненадолго. Подумал, раз уж иду мимо, надо заскочить к тебе…
– Мимо? Ты забрался далеко от дома. И что за Бернард?
– Это в порядке вещей, я много хожу пешком.
– Тебя не смущает, что полиция устроила комендантский час?
– Я успею вернуться до него, – беспечно махнул рукой Стив и хлопнул себя по колену. – Давай лучше покажу тебе Бернарда. Эй, малыш!
С этими словами он наклонился, и я заметила намотанную на левое запястье стропу, прикреплённую вторым концом к строгому ошейнику вынырнувшего из маминых гортензий пса.
– О господи! – воскликнула я, глядя на очаровательную насупленную мордашку.
Мускулистый белый пёс с висячими ушами и чёрным большим пятном на носу деловито чихнул, обходя дом вдоль стены, и встал в стойку, явно заметив что-то в темноте.
– Милый какой.
– Имечко у него – Бернардиньо… какой-то там… он большая шишка, ты не думай, – заметил Стив, прислонившись плечом к стене, – но вообще-то я к тебе не с родословной отчимовой собаки пришёл. Я хотел… – Бернард рванул его снова, и Стив дёрнулся следом, впрочем, тут же наматывая стропу крепче на кулак. – Прости. Я по делу.
Я снисходительно взглянула на него, сложив на груди руки.
– По неотложному! – возмутился Стив.
– Да? И какому?
Бернард фыркал и рычал на восточную стену дома, активно копая землю под окнами. Стив кашлянул, и я отвлеклась от пса.
– Я хотел узнать, всё ли завтра в силе?
– Завтра? Ты это о чём?
– Ну. – Он помялся. – Ты же едешь в лагерь?
– Да. А ты?
– Тоже еду. Надеюсь, ты рада. – Он посмотрел на меня почти в упор.
– Очень.
– А если без сарказма?
Я улыбнулась и взялась за раму, чтобы закрыть окно.
– А без сарказма я не умею.
– Лесли, постой. – Он вскочил на выступ и придержал окно.
Я посмотрела ему в загорелое лицо, в светло-голубые глаза. Выражение их было самым серьёзным. Он молчал и смотрел на меня так, словно хотел что-то сказать, но не решался.
– Увидимся завтра, Стив, – решительно сказала я. – Иди домой.
И закрыла окно, задёрнув шторы.
Хэлен уснула уже в десять с альбомом в руках, милый мой мышонок. Я тихо забрала его, накрыла сестрёнку одеялом и любопытства ради пролистала несколько страниц. Чёрт, она такая талантливая. Она определённо умеет рисовать, чувствует цвет. У неё есть свой стиль. Её надо было отдать не в церковный хор, а в класс живописи.
На первой странице она изобразила девушку-ниндзя в стиле комиксов. А хорошо же у Хэлен получается: нарисовано как положено, в экипировке, с тенями – клянусь, у меня бы так хорошо не вышло. На следующем развороте была детально изображена ворона на еловой ветке. Я равнодушна перевернула страницу и выронила альбом.
Там, в альбоме Хэлен, был он. Крик. Чёрный рот крепко сжат, в глазницах притаилась смерть. Он держал в неловко нарисованной руке нож. Я коснулась листа пальцами, испуганная той точностью, с которой она воспроизвела его маску и одежду.
Она видела его?
Меня охватила паника. Я стиснула в руке альбом, потом положила его возле кровати и хмуро присмотрелась к Хэлен. Спит, обняв подушку, видит десятый сон и ни о чём плохом не думает, хотя надо бы. Я проверила щеколду на окне и осмотрела шкаф. Даже под кровать залезла! Покоя рисунок не давал, но я взяла себя в руки огромным усилием воли и вышла, подсознательно ожидая увидеть что угодно в своей комнате. Я была готова к чему угодно, но зря. Комната была пуста.