Джеймс повел Джаспера выше в горы. Они карабкались вдоль почти отвесного склона, цепляясь за малейшие щербины в камнях. Внизу раскинулась зеленая долина, ее пересекал быстрый ручей, то тут, то там — небольшие рощицы. Джеймс нашел небольшой уступ, как раз встать вдвоем, и предложил Джасперу расположиться там.
Они наблюдали, как Каллены загоняют стадо оленей. Эмпат прощупывал душу Беллы — стало ли девушке лучше после того, как она утолила голод?
Вдруг Джеймс заневрничал: ноздри затрепетали, обеспокоенный взгляд заметался между Беллой и Джаспером. Секунду спустя тот тоже понял, в чем дело: запах оленьей крови перекрыл запах крови человеческой. Черт, нет! Эмпат напрягся, пытаясь пробраться в душу Беллы и усмирить ее — и вновь ему показалось, что он ударился о каменную стену. А затем будто неведомая сила схватила его и шмякнула об эту стену со всей силы, лишая зрения и слуха.
Когда он пришел в себя, Джеймса уже не было рядом. Джаспер, чертыхнувшись, спрыгнул с выступа и тоже камнем упал вниз. Краем глаза он успел заметить Эммета, заломившего Белле руки за спину, и ощущить страх и тревогу обоих братьев.
Земля запружинила под ногами, замелькали перед глазами деревья. Аромат крови усиливался — он явно принадлежал не одному человеку. Джеймс оказался вплотную к Джасперу, они бежали бок о бок.
Обогнув долину, вампиры вышли на хайвей. Запах крови, гари и бензина заполнил легкие прежде, чем перед их глазами в клубах дыма показались три покореженные машины и автобус. Кругом на ровном, словно вчера положенном асфальтовом покрытии валялись обломки автомобилей, осколки стекла. И тела. Много тел. Но ни криков умирающих, ни страданий уже не ощущалось.
Джаспер не был голоден, яд заполнил его рот скорее рефлекторно. Лужи крови, натекшие из-под тел, не вызывали в нем аппетит. Но у новообращенной явно вызвали, даже на таком расстоянии. Эмпат попробовал еще раз повлиять на нее, успокоить, когда его чуть не сбило с ног волной ненависти.
Джеймс стоял рядом с ним, сжимая кулаки и ощерившись. Алые глаза, не мигая, смотрели в одну точку.
Из-за дымовой завесы постепенно показалась женская фигура. Первое, что бросилось Джасперу в глаза — ярко-рыжие волосы. Виктория изящно выступила вперед: как и в их первую встречу в Форксе, ее одежда состояла из сидящих на бедрах джинсов, топика и меховой накидки. Рыжая грива свободно струилась по ветру. В Виктории не было лоска и продуманности каждой черты образа, как в Хайди Волтури, но Джаспер поймал себя на мысли, что кочевница едва ли ей уступает. Она великолепна в своей дикой красоте.
У Джеймса вырвался тихий рык сквозь зубы, и он кинулся на свою бывшую. Та же замерла с открытым ртом, как кролик перед удавом. Лишь когда Джеймс схватил ее за горло и приподнял, так, что ноги заболтались в воздухе, вцепилась в держащую ее руку.
— Джеймс, нет! — в отчаянии закричал Джаспер, но тот не слушал. Тогда эмпат направил все свои способности, чтобы настроить своего компаньона на мирный лад, но не смог. Ненависть и желание убивать расползались от Джеймса подобно раковым метастазам.
Виктория визжала и вырывалась. Джеймс, хмыкнув, разжал пальцы и швырнул ее на землю. Дал перепуганной до смерти женщине небольшую фору — и бросился в погоню. Ему хватило двух секунд, чтобы за волосы приволочь ее обратно, с крыши автобуса. Виктория почти не сопротивлялась, только смотрела на него расширенными от ужаса глазами.
«Его нужно остановить. Виктория сейчас сильнее Джеймса, она его убьет, когда опомнится. А если она не одна, я могу не успеть его спасти», когда дар снова не подействовал, Джаспер решил вмешаться.
Он подбежал к Джеймсу и схватил его, зажимая шею в захвате. Тот задергался, пытаясь освободиться.
— Оставь ее, — уговаривал Джаспер, снова и снова пытаясь успокоить. — К чему бессмысленная жестокость? Пусть уходит!
Взгляд красных глаз прожег его насквозь, столько в нем было злости. Джеймс рвался изо всех сил; Джаспер ощущал, как напрягаются его мышцы и еле-еле сохранял здравый рассудок.
— Виктория, что… — тем временем, на хайвее появилось еще одно действующее лицо.
В пылу борьбы никто не обратил внимания ни на звук шагов, ни на запах. Так что изумленный донельзя Лоран оказался сюрпризом даже для Джеймса.
— Ты жив?! Как это возможно?! А он что здесь делает? — чернокожий быстрым скользящим движением оказался между Джеймсом и Викторией, не спуская с бывшего приятеля внимательного взгляда. — Что происходит?
Ответом ему стал тихий угрожающий рык. Джеймс вывернулся из захвата и вновь бросился на Викторию. Джаспер в последний момент схватил его за плечи и оттащил.
— А я-то думал, твои эксперименты закончились еще в семидесятые. Забавно… — Лоран, прищурившись, переводил взгляд с Джеймса на Джаспера. То, как тот сейчас удерживал рвущего в бой охотника, слишком напоминало объятия.
— Не думаю, что тебя это касается. На твоем месте я бы убирался. И не лез более в чужие дела, — холодно отчекал Джаспер. — Прочь отсюда, оба!
Лоран подхватил ошарашенную Викторию, и кочевники исчезли.
Не успел Джаспер вздохнуть с облегчением, как в живот ему врезался локоть Джеймса. Охотник вырвался и замер напротив, раскинув руки и слегка согнув ноги. Он был готов напасть, и не стал ждать от Джаспера первого удара.
С растепавшимися волосами и горящими мрачным огнем глазами, в порванной в драке кожанке, он выглядел одновременно и прекрасно, и до дрожи пугающе. Джаспер ускользнул, с радостью отметив, что Джеймс стал быстрее. Они сравнялись в скорости и быстроте реакции.
— Не будь идиотом, — он отражал одну атаку за одной, — ушла она и ушла! У нас полно проблем и без Виктории! Джеймс, успокойся!
Но тот словно не слышал и нападал снова и снова. Каким-то чудом Джеймсу удалось сбить Джаспера с ног, и они покатились вниз по склону. Небо и земля кружились перед глазами, в лицо лезла трава, а в душе Джаспер ликовал. Пусть Джеймс пока еще не равен ему по силе, эта драка все равно была похожа на одну из давних фантазий.
Зубы клацнули в миллиметре от шеи Джаспера. Злость, ярость, возмущение — Джеймс так и излучал их. Он не желал сдаваться, даже когда Джаспер прижал его руки к земле. Похоть затуманила голову эмпата, она полностью опустела. Там остался только Джеймс: сильное тело, бьющееся под Джаспером в очередной попытке освободиться, яростные взгляды, его запах, похожий на запах содранной коры и дыма от костра.
Джаспер резко наклонился к нему и накрыл губы Джеймса своими. В следующую секунду отторжение и возмущение развернулись, подобно разжатой пружине, в голове зазвенело, а во рту появилс привкус крови. Джеймс смотрел на него, ухмыляясь окровавленными губами.
Эмпату в который раз стало больно от чужих эмоций. Злость была везде, она пронизывала их обоих. Этот придурок действтвительно ударил его головой прямо в лоб и укусил. Да какого черта?! Обида и нетерпение спутывали мысли Джаспера, мешали видеть, слышать и чувствовать. Ему бы остановится на секунду, разобраться спокойно…
Но Джеймс рванулся, снова пытаясь укусить Джаспера в шею. Злоба затапливала все прочие эмоции и гасила их. Она разползалась в их душах, как нефтяное пятно на поверхности моря — оскверняя все живое. И подпитывая возбуждение, так долго остававшееся без внимания.
Джаспер видел перед собой только дразняще-красные губы, испачканные его собственной кровью. Слышал хриплые выдохи и рычание, срывающееся с этих губ. Чувствовал лишь движения сильного тела, которое ему наконец-то удалось подмять под себя, и напряжение мышц Джеймса в очередной попытке освободиться. Джеймс — его друг, компаньон и сообщник, словно растворился. Осталось только красивое, желанное тело, и желание его заполучить.
Джаспер снова поцеловал его, грубо проталкивая язык в рот. Привкус крови еще ощущался, от этого желание многократно усилилось. Джеймс рычал на него, пытался отвернуться, но Джаспер не останавливался. В него словно бес вселился. Он принялся срывать одежду с себя и с Джеймса, целуя его лицо и шею. Лента, которой Джеймс завязывал волосы, развязалась и пропала, и Джаспер вцепился в них, заставляя того откинуть голову назад, подставляя горло.