— Ты занимаешься этим делом?
— Нет, но я… имею к нему отношение, — ответила она.
Лили смотрела на него с комичной беспомощностью, с какой стоящий на земле смотрит на человека, сидящего на крыше.
— Я себе шею сверну. Спускайся.
— А как же моя собственность? — чтобы подразнить ее, спросил Дэвенпорт.
— Ну ее к черту, — ответила Лили.
Лукас медленно спустился по лестнице, понимая, что делает это сознательно. «Пять лет назад я бы просто сбежал вниз… Проклятье, да еще три года назад… Я старею. Скоро сорок пять. Пятьдесят за горизонтом, но тень уже маячит».
Он делал растяжки, занимался тяжелой работой, колотил грушу до тех пор, пока не начинали болеть руки. В атлетическом клубе потел у тренажеров «Наутилус» три раза в неделю и пытался плавать в те дни, когда не ходил в спортивный зал. Сорок четыре, скоро сорок пять. В волосах появилась седина, а вертикальные морщины на переносице никуда не исчезают по утрам.
Глядя на Лили, он заметил, что два прошедших года оставили и на ней свой след. Она выглядела жестче, словно пережила сильное потрясение. А еще Дэвенпорт видел, что она страдала — в глазах сохранялась осторожность.
— Давай зайдем внутрь, — предложил он, наклонившись, чтобы она поцеловала его в щеку.
Ему не пришлось нагибаться слишком сильно: Лили была примерно одного с ним роста. «Шанель № 5», точно далекий ветерок, принес аромат деревенских цветов. Он взял ее за руку.
— Господи, ты прекрасно выглядишь. И пахнешь здорово. Почему ты не звонила?
— А ты?
— Хм, конечно…
Он провел ее через главную дверь на кухню, которая два года назад пострадала от пожара и пуль. Над этим делом они с Лили работали вместе. Лукас покрасил здесь стены и установил новую дверь.
— Ты похудела, — сказал он по пути на кухню, пытаясь найти какую-нибудь личную тему для разговора.
— На двенадцать фунтов, согласно показаниям весов сегодня утром, — ответила она, бросила сумочку на стойку для завтрака и огляделась по сторонам. — Тут мило. — Она подтащила к себе табурет и села. — Я умираю, так хочу есть.
— У меня есть две бутылки холодного пива, — сообщил Лукас, заглянув в холодильник. — И я готов разделить с тобой сэндвич с ростбифом и салатом, без майонеза.
— Минутку, — отмахнулась от него Лили.
Дэвенпорт закрыл дверцу холодильника и прислонился к нему, глядя, как она достает из сумочки маленький коричневый блокнот на спирали. Шевеля губами, Лили произвела быстрые подсчеты.
— Еда в самолете вряд ли содержала много калорий, — сказала она скорее самой себе, чем Лукасу.
— Совсем немного, — согласился он.
— Пиво светлое?
— Нет… но, проклятье, у нас же праздник.
— Точно.
Она с невероятно серьезным видом записывала калории в свой блокнотик, и Дэвенпорт изо всех сил старался не рассмеяться.
— Ты сдерживаешь смех, — заявила она, неожиданно подняв голову и поймав его на этом.
У нее были золотые сережки-кольца, и когда она наклоняла голову набок, золото легкими прикосновениями ласкало оливковую кожу.
— И у меня получается, — сказал Лукас.
Он попытался ухмыльнуться, но вдруг понял, что ему трудно дышать; свисающие из ушей серьги гипнотизировали его, точно в магическом шоу.
— Господи, я ненавижу людей с ускоренным метаболизмом, — проворчала Лили и снова вернулась к своему блокнотику, не заметив, что Лукас задыхается.
Или заметив?
— Ускоренный метаболизм — это ерунда, — сказал Лукас. — Я читал в «Таймс».
— Еще один знак упадка: там пишут очевидную чушь, — проговорила Лили, сунула блокнотик обратно в сумку, отставила ее в сторону, положила ногу на ногу и обхватила руками колено. — Ладно, пиво и половинку сэндвича.
Сидя напротив друг друга за стойкой, они ели, говорили о пустяках, изучали друг друга. Дэвенпорт ушел из полиции и скучал по своей работе. Лили поднялась по служебной лестнице, больше не выезжала на места преступлений и занималась политическими вопросами вместе с заместителем начальника полиции.
— Как Дженнифер и Сара? — спросила она.
Лукас покачал головой, доедая свою половину сэндвича.
— У нас с Джен все закончилось. Мы попытались, но ничего не получилось. Слишком много плохого в прошлом. Мы остались друзьями. Она встречается с одним парнем с телестанции, где работает. Может быть, они поженятся.
— Хороший парень?
— Наверное, — ответил Лукас.
Но он невольно покачал головой, когда произносил эти слова.