Кеннет кивнул, но сказал:
— Займитесь этим, у нас все равно больше ничего нет. — Он оглядел собравшихся. — Наблюдение за Ласки ничего не дало?
— Вообще ничего, — ответил другой лейтенант.
— Хм…
Лукас поднял палец, и Кеннет ему кивнул.
— Лили рассказала мне про Ласки, и я много об этом думал.
Полицейские, сидящие в передней части комнаты, повернулись к нему.
— И что? — спросил Кеннет.
— Мне не кажется, что Беккер захочет им заняться. Он отнесется к нему как к коллеге с неправильным образом мышления, а не как к жертве. Возможно, вступит с ним в дебаты. Ласки занимает равное с ним положение, и Беккер не станет рассматривать его как подопытного кролика.
— У нас больше ничего нет, — рявкнул загорелый Картер. — Да и вообще это звучит глупо.
— А по-моему, это отличная идея, — возразил Лукас.
Ласки был патологоанатомом из Колумбийского университета, который согласился проанализировать медицинские работы Беккера для средств массовой информации. Он разгромил статьи Беккера, раскритиковал их научный и моральный аспект, назвал автора садистом и психически больным человеком, а также научным идиотом, — все это было рассчитано на то, чтобы выманить преступника. За Ласки, его квартирой и офисом следило множество полицейских в штатском. Но Беккер пока так и не попался в ловушку.
— Вот почему я об этом много думал. О самых разных вариантах.
— Например, о каких? — спросил Кеннет.
— В Городах-близнецах Беккер подписывался на «Таймс», и я уверен, что здесь он тоже читает эту газету. Если бы мы могли организовать лекцию, какой-нибудь профессиональный доклад, чтобы выманить его…
— Не дразни меня, милый, — проговорил Кеннет.
— У нас один тип читал лекцию о медицинских экспериментах доктора Менгеле, — продолжал Лукас. — Ну, знаете, того нацистского извращенца…
— Мы знаем.
— Так вот, хорошо бы найти кого-то, кто прочитал бы доклад об этичности применения результатов экспериментов Менгеле и Беккера. Какую пользу можно извлечь из их так называемых исследований. И дать в «Таймс» объявление о лекции.
Копы начали переглядываться, и Уэрта сказал:
— Господи Иисусе, приятель, половина населения нашего проклятого города — евреи. Они такое устроят…
— Послушайте, я не имею в виду никакого антисемитизма, — настаивал на своем Дэвенпорт. — Это должно быть мягкое, интеллектуальное, чисто теоретическое рассуждение. Я читал дебаты об этической стороне использования данных Менгеле, так что материал, на котором можно построить выступление, есть. Все вполне законно. Может быть, удастся найти еврея в качестве лектора, чтобы никто не начал скандалить. Кого-то с серьезными регалиями.
— Ты думаешь, это сработает? — спросил Кеннет, явно заинтересовавшийся предложением Лукаса.
— Беккер не сможет удержаться, если узнает о таком мероприятии. Он помешан на этой теме. Возможно, нам удастся организовать дебаты нашего лектора с Ласки. Что-нибудь такое, чтобы это попало в газеты.
Кеннет взглянул на своих коллег.
— Что вы думаете?
Картер неуверенно кивнул и спросил:
— Ты сумеешь это устроить?
Кеннет кивнул в ответ.
— Кто-нибудь сумеет. Возможно, О'Делл. Мы пригласим сотрудника Новой школы.[7] Мы знаем, что Беккер где-то там.
— Звучит разумно, — сказал Уэрта. — Но потребуется время, чтобы это организовать.
— Два или три дня, — уточнил Кеннет. — Максимум неделя.
— А если мы поймаем его к этому времени…
— Значит, отменим доклад. Это как с Ласки. Я не вижу причин, почему бы нам не провести такое мероприятие, к тому же это просто, — сказал Кеннет и кивнул Лукасу. — Я этим займусь.
— Не откладывайте.
— Хорошо. — Кеннет окинул взглядом комнату. — Ладно, давайте обсудим новости. Джон, что удалось узнать в отделе по борьбе с наркотиками?
— Мы прижали всех, но ничего выловить не удалось, — доложил Блейк. — Много всего, пытаемся разобраться…
Пока они обсуждали следствие и рутинные задания, Фелл прошептала Лукасу:
— Твое интервью подготовлено. Двое репортеров уже здесь, трое или четверо в пути.
Дэвенпорт кивнул, но в тот момент, когда она хотела добавить что-то еще, ее взгляд переместился на дверь. В комнату, задев дверной косяк, вразвалочку вошел толстый мужчина. Его маленькие глазки внимательно осмотрели помещение, скользнули по детективам, остановились на Лукасе, потом на Фелл. Человек был похож на Г. Л. Менкена[8] в поздние годы. Паутина вен пересекала серые щеки, редеющие рыжие волосы были зачесаны назад и смазаны каким-то маслом. Челюсти подчеркивала красная выступающая нижняя губа, придававшая ему вечно надутый вид. Цвет его костюма-тройки можно было бы с некоторой смелостью определить как «бычья кровь».