— Сэди. Всё в порядке. Ты можешь опустить его.
— Я… — она замолчала, не в силах что-либо произнести, в ее голове не было ни одной мысли.
— Понимаю. Всё будет хорошо. Просто опусти.
Она так и сделала, позволяя своим рукам ослабнуть и безвольно упасть.
Он выхватил пистолет у неё, сделал что-то с ним, а затем тихо засунул за пояс. Затем притянул её в свои руки и обнял, целуя в макушку.
— Мне так жаль. Прости.
В знакомой защите его тела, Сэди просто ощутила усталость. Её мозг практически отключился, и она могла просто вырубиться в любой момент.
Затем с пола возле входной двери раздалось:
— Вы меня разыгрываете? Тупая мелкая шалава стреляла в меня, а ты успокаиваешь её? Какого хера, Тим?
Сэди рассеяно поинтересовалась: кто же такой этот «Тим». Хотя Шерлок напрягся и отодвинулся от неё.
— Я должен об этом позаботиться. Я сейчас вернусь, — он прижался губами к её лбу. Его борода пощекотала ей нос.
Затем он развернулся и направился к двери. С беспристрастным интересом Сэди наблюдала, как он протянул руку женщине на полу.
— Ты ранена?
Она взяла руку и встала, Шерлок грубо проверил её на предмет травм. Отодвигая его в сторону, она сказала:
— Конечно, мне больно. Какая-то тупая сука только что подстрелила меня!
— Следи за своим языкам. И она промазала. Ты в порядке. Теперь ты должна выслушать меня. Мы расстались, Таррин. Навсегда. У меня есть тот, кого я хочу, и это не ты.
Женщина посмотрела мимо Шерлока на Сэди. Та почувствовала, как в позвоночнике начали зарождаться темные болезненные ощущения.
— Христос всемогущий, Тим. Она — ребенок. Что ты делаешь?
Шерлок открыл дверь и схватил женщину за руку.
— Моя жизнь — не твоё дело, Тар. Уходи и держись подальше. Если ты скажешь хоть слово кому-нибудь когда-либо о том, что здесь произошло, я прослежу, чтобы ты поплатилась за это.
Пока он выталкивал её в спину через дверь, она сопротивлялась и кричала:
— А что насчёт детей? Они нуждаются в тебе!
Шерлок молчал в течение пары секунд, и этот тёмный вихрь, зародившийся в позвоночнике, ударил Сэди в живот.
А затем он произнёс:
— В течение ряда лет ты не позволяла мне относиться к ним по-отечески. Годами ты говорила мне, что они не нуждаются во мне. Сейчас ты не сможешь изменить правила игры. У них есть отец, как ты любишь на это указывать. Выметайся, Таррин. Сейчас же, прежде чем я закончу то, что начала Сэди. Тебя не желают здесь видеть.
Он вытолкнул её за дверь и с грохотом закрыл ее.
Пока он запирал все замки, раздался ещё один сильный грохот, как будто женщина что-то бросила в дверь, а затем наступила тишина. Шерлок и Сэди оба стояли, не шевелясь, как будто заморозились в ожидании. Наконец, он включил сигнализацию и повернулся к ней лицом.
— Сэди.
— Я… я хотела убить её. Я попыталась убить её, но пистолет был слишком большим, — вся сложность ситуации наконец-то со всей силой обрушилась на неё, и она начала задыхаться. — Я пыталась её убить.
Он подошел к ней. Она сделала шаг назад, затем другой, её ноги запутались друг о друга, и она начала падать, но, так или иначе, Шерлок подхватил её на руки, прежде чем она бы упала на пол.
— Я держу тебя, держу тебя, я держу тебя, — повторил он много раз, сильно прижимая её к своей груди. — Я держу тебя.
Он приподнял её в своих руках и отнёс в гостиную, где сел на диван, уютно устроив ее у себя на коленях.
За всю свою жизнь Сэди никогда не чувствовала себя такой истощенной. Она понимала, что есть мысли, которые необходимо обдумать, но у них всех были длинные острые зубы и когти. Отдыхая на груди Шерлока, она могла слышать только его сердцебиение. Устойчивое и медленное, как будто мир только что не обрушился на его голову. И она позволила этому ощущению соблазнить её, позволила приковать её к месту.
И она уснула.
~oOo~
Когда Сэди проснулась, она была в кровати. Шерлок лежал сбоку от неё, погруженный в крепкий сон и отвернувшись в другую сторону.
Она ничего не помнила с того момента, как сидела с ним на диване, но он, должно быть, в какой-то момент отнёс её прямо сюда и уложил.
Перекатываясь на бок, она изучала великолепную спину Шерлока, вытатуированное в форме рамки слово «БАНДА» тянулось по его плечам. Она знала каждый дюйм его тела, он был единственным человеком в мире, о котором она могла так сказать.
Но она не знала его, не так, как думала. Так или иначе, было бы глупо думать, что она уже знает его. Они были вместе всего лишь два месяца. Как она могла узнать его? Как она могла быть такой глупой?