Мэтью провел руками по ее кудряшкам, все еще удерживая ее голову, напряженно вглядываясь ей в глаза.
— Я выясню имя этого ублюдка, помяни мое слово, Саша, — поклялся он. — И когда я узнаю кто он, я уничтожу его. Существует разные способы мщения, не прибегая к насилию. Он заплатит за свои грехи.
Прежде чем она смогла очередной раз запротестовать, губы Мэтью оказались на ее, целуя ее так, как он никогда раньше ее не целовал — с болью, страстью, отчаянием и одержимостью. Он стал стаскивать с нее одежду, приподнял ее длинную хлопчатобумажную юбку к талии, задирая ее майку, чтобы приоткрыть грудь. Саша вполсилы шептала что-то в знак протеста, слишком потрясенная всем произошедшим, не думая о сексе. Но поцелуи и ласки Мэтью явно говорили об отчаянии, о его крайней потребности, и в конце концов, она дала ему то, что он хотел.
Как только он почувствовал, что она сдалась, его настроение тут же изменилось, он стал нежным любовником, которым бывал довольно часто. Поцелуи на шеи и губах были нежными и сладкими, соблазнительными и убедительными. Он проявлял столько заботы, раздевая ее, его руки трепетно прикасались к ее голой коже. Она вздрогнула, когда он ущипнул ее сосок, а затем заменил своим нежным языком.
Она чувствовала, что он то ли не хотел, чтобы она отвечала на его ласки, то ли не позволял ей, он хотел сам насытиться ею, ласкать ее. Его действия походили на прощание, словно всякий раз дотрагиваясь до нее или целуя, он пытался запечатлеть этот момент в памяти.
Но даже, позволив ему взять управление в занятиях любовью, Саша не могла сдержать низкий стон, вырвавшийся с ее губ, когда он осторожно вошел в нее. Она не смогла сдержаться, чтобы не обхватить его за талию ногами, его движения постепенно становились все глубже, быстрее и яростнее. И когда она кончила, он проглотил ее стоны еще одним глубоким, потрясающим поцелуем.
Ее щеки стали мокрыми от слез, когда Мэтью достиг оргазма через несколько секунд спустя, желание погладить его спину и волосы она не смогла подавить. Он стал целовать ее слезы, шепча ей в губы:
— Я буду любить тебя всю жизнь, Саша. Пожалуйста, не заканчивай наши отношения, милая. Не вычеркивай меня из своей жизни. Я знаю, что прошу о многом, но я прошу тебя немного потерпеть.
Она отрицательно покачала головой.
— Давай не будем опять говорить об этом, — взмолилась она. — Я не могу больше этого выносить, Мэтью. А теперь мне, действительно, пора идти. Прежде чем я позволю тебе уговорить меня — это только еще больше разобьет мне сердце.
Он не пытался удерживать ее, когда она встала с постели и пошла в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок. И когда вернулась совершенно голая в спальню, в его глазах появилась тяжелая тоска, а не похоть, которая обычно была при ее виде.
— Что ты хотела сказать мне вчера за ужином? — удрученно спросил он, когда она начала одеваться.
Саша пожала плечами, застегивая лифчик.
— Это уже не важно, не имеет значения в данной ситуации.
— Прошу тебя. — Он сел, простыня сползла с его голой груди. — Просто скажи мне.
Она надевала свою длинную юбку, поправив эластичный пояс.
— Мэтью, давай прекратим этот разговор?
— Нет, — настаивал он на своем. — Выполни мою просьбу, Саша. Я точно чувствую, что ты хотела сказать мне вчера вечером было чем-то важным, скажи мне сейчас. Прошу.
— Хорошо. — Она глубоко вздохнула, прежде чем медленно произнесла: — Я собиралась, наконец, принять твое предложение — и переехать к тебе. Но, как я уже сказала, сейчас это уже не важно, не так ли?
Мэтью побледнел, и его руки дрожали, когда он схватился за голову.
— Я думал, что все не может быть еще хуже, чем уже есть, — горько пробормотал он. — Мне нужно было отключить своей телефон вчера вечером. Тогда бы я провел с тобой вечер, ты бы сказала мне, что переедешь, и все бы решилось.
Саша с грустью взглянула на него.
— Ты же знаешь, что все было бы не так. Услышал бы ты о Хейли вчера вечером или сегодня утром, ты все равно бы вернулся домой. Выключение телефона отложило бы неизбежное решение еще на несколько часов.
Она прошла босая обратно в гостиную, чтобы взять свою сумку и туфли, не оглядываясь и не надеясь, что Мэтью последует за ней. Она взялась за ручку входной двери, когда он ее окликнул, поэтому обернулась.
— Береги себя, милая, — хрипло прошептал он. — Я понятия не имею, как буду жить без тебя, хотя и понимаю, насколько эгоистично было с моей стороны, ожидать, что ты смиришься со всем этим дерьмом.
— Ты не эгоист, — грустно ответила она. — Мне кажется, это я эгоистка. Но у меня недостаточно много сил, чтобы справиться со всем этим, Мэтью, у меня не хватит сил, если ты будешь разбивать мое сердце ночь за ночью. Прости, что так получилось, но для меня это единственный способ как-то сохранить себя.
Мэтью печально кивнул.
— Я постоянно буду думать о тебе, Саша… и любить.
Она на секунду прикрыла глаза, пытаясь взять себя в руки и не сорваться, не расплакаться, не пойти на попятный прямо здесь и сейчас.
— Я тоже, — прошептала она, прежде чем выйти за дверь.
Когда она вошла в парадную дверь, Хулио понял, что что-то случилось, причем случилось что-то плохое, и, хотя Саша лелеяла себя мизерной надеждой, что ей все же как-то удастся скрыть свое состояние от чрезмерно проницательного домовладельца, ее надежда рухнула за несколько секунд.
— Querida, — протянул Хулио, уже захватывая ее в утешительные объятия. — Что случилось, детка? Выкладывай своим старшим братьям, что тебя беспокоит.
В ответ Саша не смогла удержать сумку в дрожащих пальцах, которая приземлилась на пол фойе, а затем начала рыдать на плече Хулио, как будто у нее разбилось сердце, хотя, безусловно, так и было.
Как только Хулио усадил ее на диван в гостиной, межу собой и Чадом, Саша со слезами на глазах все рассказала. Ее домовладельцы молча ее выслушали, что было настоящим чудом для болтливого Хулио, только несколько раз похлопав ее по спине или выдавая какие-то сочувствующие звуки.
— Я... я же поступила правильно, да? — всхлипывая спросила Саша. — Я имею в виду, я же не должна была оставаться с ним, ожидая, когда это все закончится и как?
— Конечно же, нет.
— Может стоило попробовать.
Как и ожидалось, супруги имели различные мнения по данному вопросу, Хулио оставался непреклонен в том, что Саша поступила правильно, а Чад продолжал более тщательно рассматривать этот вопрос.
— Ну, могу сказать, если бы мой мужчина заявил мне, что он собирается вернуться домой, где обитает его бывший, я бы сказал ему поцеловать меня в задницу, — заявил Хулио. — Мне все равно, что он будет рассказывать мне сказки, что скоро все закончится, и делает это он только ради своих детей. Он собирается жить под одной крышей с этой сукой, не так ли? Кто знает, сколько пройдет времени, прежде чем они начнут делить не только одну крышу.
Чад ударил мужа по лбу ладонью.
— Очень поддерживающе с твоей стороны вести такие разговоры прямо сейчас, — произнес он. — Не слушай его, Саша. Он насмотрелся слишком много эпизодов «Скандала» за последнее время. Что касается твоего Мэтью, нельзя отрицать тот факт, что он безумно влюблен в тебя, девочка. Я уверен, что ситуация с тобой для него просто убийственная, учитывая тот выбор, который ему пришлось сделать. Но я также понимаю и твою позицию. За последнее время он чаще отменял свидания, чем на них бывал, здесь даже святой разозлиться и будет сыт по горло. («Сканда́л» — американский драматический телесериал, созданный Шондой Раймс, с Керри Вашингтон в главной роли, который транслировался на канале ABC с 5 апреля 2012 года по 19 апреля 2018 года. – прим. пер.)
Хулио обнял Сашу за плечи и чмокнул в щеку.
— Она, однозначно, святая, Чад. И я нисколько не виню ее за то, что она наконец-то спустилась на землю. Мэтью мог бы справиться с проблемой своей дочери, не переезжая обратно в дом la familia. Он чувствует себя, конечно, виноватым и ответственным за детей. И мне кажется, что эта маленькая паршивка в полной степени пользуется этим со своим бедным папочкой, манипулируя им. Но что-то не так во всей этой истории, понимаешь? Я не могу сейчас понять, что именно, но в конце концов пойму.