— Все, нашла, — кивает Даня. — Это — карта надежд, перспектив, обновления и связи между сексуальной и творческой энергиями.
— И что это может значить более конкретно? — с максимальным вовлечением интересуется Наташа.
— Ну, — дочь поднимает на нее взгляд и чуть смущается. — Все может быть просто иносказательно. Карты скорее направляют. Эта карта в раскладе отвечает за ближайшее будущее. Значит, тебя могут ждать какие-то перспективы, связанные с... С твоим полом? В английском же...
Наташа кивает, чуть улыбаясь. Естественно, для себя все можно трактовать по-разному. Можно придумывать что-то свое, основываясь на изображениях с карт, можно строить предположения. Просто Даня не настолько вовлечена в ее профессиональную и личную жизнь, чтобы более уверенно вещать с этими своими картами.
Но попытка неплохая. Просто потому, что позволяет Наташе провести с дочерью время не только за быстрым завтраком.
— Так, следующая карта...
Даня прерывается, вскидывая голову на звук дверного звонка.
— Мы ждем кого-то? — спрашивает дочь.
Наташа отрицательно покачивает головой.
— Так, может, не будем открывать?
Это поколение.
— А если соседей заливаем? — поднимает бровь Наташа. — Я подойду.
Она поднимается из-за стола. Трубы, конечно, они меняли не так давно. Но надежности таких коммуникаций не то чтобы стоит доверять.
Вот только за дверью оказываются не соседи и даже не какие-нибудь сектанты, которые раньше ходили дружными и крайне настойчивыми компаниями.
За дверью оказывается Кирилл.
— Серьезно, Логинов? — выдыхает Наташа. — Ты не мог...
Она осекается.
— Ты не брала трубку и не отвечала на сообщения, — пожимает плечами Кирилл. — А я проезжал мимо. Решил, что загляну.
— Мам, кто там? — доносится голос Дани.
Которая, конечно, совсем скоро появляется на пороге прихожей, глядя на визитера в дверях с опасливо-любопытствующим видом.
— Никто, — отвечает Наташа.
И выходит на лестничную клетку, закрывая за собой дверь.
— Обидно быть никем, — произносит Кирилл.
— А кем мне тебя представлять? — интересуется Наташа. — Мы же даже не приятели.
И даже уже не любовники.
Это, впрочем, больше не важно.
— Зачем ты пришел?
— У Игоря будет вечеринка по поводу дня рождения, — сообщает то, что Наташе и так известно, Кирилл. — У меня есть приглашение, в котором есть пунктик про плюс-один. Я хочу, чтобы ты пошла со мной. Хочешь — по-дружески. Хочешь — как на свидание.
Наташа чуть хмурится. Лично ее на эту вечеринку не звали. Ей там делать нечего. Она становится социальной парией в тусовке, в которую и так не особенно плотно входила.
— Там будут дружественные мне журналисты, — добавляет Кирилл. — Которым можно будет рассказать историю с твоей стороны. Или не рассказывать, если ты не захочешь. Я не настаиваю.
— Кирилл...
Он наклоняет голову к ней, немного сокращая расстояние между ними.
— Я хочу сделать для тебя хоть что-то, — произносит он тише. — Пожалуйста, Наташ.
Его пальцы легко касаются тыльной стороны ее ладони. И она снова поддается слабости, не отстраняясь от него. Наоборот — Наташа разворачивает руку так, чтобы перехватить его пальцы и переплести со своими.
— Дашь мне шанс? — спрашивает он.
— Я подумаю, — отвечает Наташа.
И опасается, что соглашается зря.
— А я так и знала, что он тебя позовет, — заявляет Милана, когда в арендованном зале пересекается с Наташей и Кириллом. — Безумно рада тебя видеть. Стрелки, конечно...
— Не начинай, — предупреждает ее Наташа, улыбаясь.
Знала она, как же. Наташе все еще обидно. Но и Милана ей тоже даже не приятельница. Никто никому ничего не обязан. Просто так вот получилось. Можно продолжать дипломатически подходить к вопросу.
Рука Кирилла устраивается на ее поясе, когда около них начинает вертеться фотограф. Наташа улыбается и в объектив тоже.
— Ты выглядишь сегодня так отлично, что тебя могут начать фотографировать чаще, чем Милану, — терпко тихим голосом произносит Кирилл, наклоняясь к уху Наташи.
— Тогда меня просто выставят с вечеринки, — посмеивается Наташа.
На которой она, конечно, только ради создания собственного положительного образа и журналистов. Но никак не ради Кирилла и потрясающего ощущения его рук на своем теле.
Ей точно нужно отвлечься, пока она окончательно не дала слабину. Наташа аккуратно выворачивается из его легкого объятия и объявляет, что пойдет и найдет Милану, чтобы перекинуться с ней еще парой слов.