Выбрать главу

Я с восторгом наблюдала за такой простой, но при этом невероятно красивой террасой.

Спустя пару минут нам принесли краски и два мольберта. Парень все еще стоял в ожидании кистей, как я уже одела фартук.

-Чего стоим? Кого ждем? – Решила спросить я.

-А ты пальце рисовать собралась? –С иронией спросил он.

-Ну как бы да. –Улыбнулась я, и нырнула пальцем в голубую краску.

-А сразу сказать нельзя?! –Недовольно пробурчал он.

-Ну что ты как старый дед, честное слово. Научись получать удовольствие от жизни. –С этими словами я полностью переключилась на картину.

Он тоже не остался в стороне и взяв грязно-желтую краску начал рисовать. Я решила рисовать небо.

-У тебя была любимая книга в детстве? –Тихо спросила я.

-Да, была, Маленький принц. –Так же тихо ответил он.

-«…Хотел бы я знать, зачем звезды светятся. Наверное, затем, чтобы рано или поздно каждый мог вновь отыскать свою…» -Вспомнила я.

-Ты очень умная, -Заметил он, -А какая твоя любимая книга?

-Граф Дракула! –С улыбкой воскликнула я.

-Серьезно?! –Усомнился он.

-А что тут такого? –С долей улыбки спросила я, продолжая рисовать небо.

-Не это вроде как книга больше для мальчиков. –Ответил он. Я аж замерла.

-Что?

-Что?

-Ты серьезно делишь вещи на женское-мужское? Ты в 19-ом веке живешь. –С неприкрытым скепсисом спросила я.

-Так делают все. –Ответил он.

-Так делают самцы с раздутым эго. Или неудовлетворенные задроты. Ладно, когда вы делите одежду, но делить искусство — это моветон. Нет такого понятие как для него или для нее. Или что, если Граф Дракула книга только для мальчиков, тоя как-я-то неправильная.

-Нет, просто эта книга вызывает эмоции, которые принято считать чисто мужскими.

-Боже! С кем я связалась?! Какие еще чисто мужские чувства.

-Ну, например, желание защищать и разгадывать, проявлять мужественность.

-Значит, женщина не может быть мужественной, она может только сопли пускать и строптиво умиляться мужской силе.

-Нет, я же не это хотел сказать.

-Но сказал именно это.

-Ты феминистка? –Решил узнать он.

-Не дай бог! Просто я терпеть не могу, когда мужчины стремиться чрезмерно преувеличить свое значение. А уж тем более делят на классы только женское и только мужское. Нет, я признаю, что есть отрасли куда женщинам нос сувать не надо, типа менять колесо у Белаза и что-то вроде этого. Но не стоит делить достояния целого народа. Например, тот же Маленький Принц вызывает чувства грусти, и любви. Так что эту книгу стоит запретить читать мальчикам?

-Ну да, ты права.

-Я всегда права, -Сказала я и мазнула ему по лбу синей краской. –Ты Симба! –Воскликнула я.

-Боже! С кем я связался?! –Повторил он мою фразу. И вымазав всю пятерню побежал за мной.

-Эй!....Стой!....Не надо м-м-мстить…..Ахахаха!.....Фуууууу! –Выла я, пока он, прижав меня к стене и заломав мне руки разрисовал все мое лицо.

-Ну, ну, ну! Принцесса, не рыпайся, не красиво выйдет. –Смеясь сказал он. На что я только фыркнула. –Все, готова! –С этими словами он прилично так мазнул мне по носу.

-Ах, так! –Сказала я и провела носом по его щеке.

Он засмеялся, но после строго посмотрев в мои глаза сглотнул, и перевел взгляд на мои губы.

Он неопределенно замер, а мое дыхание сбилось. Нет, я не могу позволить себе чувствовать это! Быстро отвернувшись я стала наблюдать за океаном. А он опустив голову стал тяжело дышать.

-Ты сумасшедшая, тебе говорили? –С кривой улыбкой спросил он.

-Ахахахаха…., -Не смогла удержаться я, и громко и заразительно засмеялась.

Успокоившись я посмотрела на его картину, кривое подобие подсолнуха не на шутку меня развеселило.

-Это что? –Сквозь приступы смеха спросила я. Он обижено задрал подбородок.

-Произведение искусства, - С реальной серьезностью ответил он, я даже подавилась смешком от такого заявления, но через минуту безудержные приступы смеха сотрясали наши тела.

-Давай отмоемся и пойдем погуляем, -Предложила я.

-Легко, -С какой-то детской непосредственностью ответил он, заставив тем самым с замирание сердца смотреть за ним. Лучи солнца падали на его лицо, один глаз был прищурен от солнца, темная челка касалась его лба, а наглая ухмылка затронула его губы.

Он та самая опасность, неподвластная объяснению. То, что придает жизни вкус, и цвет.