Эти нежные слова вливаются в моё сердце и успокаивают нервы. Он мягко целует меня, и я расслабляюсь под его рукой, которая прикасается ко мне только потому, что он меня любит. И полностью растворяюсь в нём, позволяя своим губам следовать за его губами, своим рукам — переплестись с его руками, подчиняя ритм своих движений его ритму. Я готова пережить этот опыт, погружаюсь в него целиком, только потому что хочу этого. Других причин нет.
— Люблю тебя, — шепчет он.
Всё время, пока он дотрагивается до меня, исследуя моё тело пальцами, губами, взглядами, он повторяет снова и снова, как сильно меня любит. И на сей раз я не ускользаю, остаюсь с ним, стремясь почувствовать каждое прикосновение, слышать каждое его слово. И когда он наконец отбрасывает в сторону обёртку и во всеоружии устраивается сверху, он с улыбкой смотрит на меня и поглаживает моё лицо кончиками пальцев.
— Скажи, что любишь меня, — просит он.
Я удерживаю его взгляд с незыблемой решимостью, желая, чтобы он почувствовал, насколько я искренна сейчас.
— Я люблю тебя, Холдер. Так сильно! И хочу, чтобы ты знал… Хоуп тоже тебя любила.
Его лоб разглаживается, а из горла вырывается выдох облегчения, словно он сдерживал дыхание все тринадцать лет в ожидании именно этих слов.
— Как бы мне хотелось, чтобы ты почувствовала, что сделала сейчас для меня.
Он стремительно накрывает мой рот своим — ох, этот неповторимый, сладчайший вкус его дыхания — и в то же мгновение входит в меня, заполняя меня чем-то гораздо большим, чем он сам… заполняя меня частью нашей общей вечности. Я обнимаю его плечи и двигаюсь с ним в едином ритме. И я чувствую всё. Каждое великолепное мгновение.
Понедельник, 29 октября, 2012
9:50
Поворачиваюсь набок — Холдер сидит рядом на кровати и смотрит на экран своего телефона. Когда я потягиваюсь, переключает внимание на меня и наклоняется для поцелуя, но я быстро отворачиваю голову.
— Утреннее дыхание, — бормочу я, вскакивая с кровати.
Он смеётся и снова обращается к мобильнику. Ночью в какой-то момент я надела футболку — совершенно не помню, когда. Снимаю её и отправляюсь в душ. Закончив, возвращаюсь в комнату и обнаруживаю, что Холдер упаковывает вещи.
— Что ты делаешь? — интересуюсь я, наблюдая, как он складывает мою футболку и засовывает её в сумку. Он бросает на меня взгляд и возвращается к одежде, разложенной на кровати.
— Детка, мы не можем оставаться здесь вечно. Нам нужно решить, как поступить дальше.
Я делаю несколько шагов в его сторону, чувствуя, как начинает колотиться сердце.
— Но… но я ещё не знаю. Мне даже пойти-то некуда.
Почувствовав панику в моём голосе, он обходит кровать и обнимает меня.
— Скай, у тебя есть я. Успокойся. Мы можем вернуться ко мне домой и всё обдумать. И потом, мы оба ходим в школу. Нельзя же всё бросить, и мы точно не сможем оставаться в гостинице до конца своих дней.
При мысли о том чтобы вернуться в тот город и оказаться всего в двух милях от Карен, я начинаю нервничать. Боюсь, что оказавшись так близко от неё, не выдержу и брошусь выяснять отношения, но к этому я пока не готова. Мне нужен всего-то один день. Увидеть свой старый дом — может, это вызовет проблески новых воспоминаний. Не могу полагаться на Карен, нет никакой гарантии, что она расскажет всю правду. Сначала попытаюсь сама выяснить как можно больше.
— Ещё денёк, — прошу я. — Пожалуйста, давай останемся на один день, а потом уедем. Мне необходимо во всём разобраться, а для этого нужно ещё раз поехать к дому.
Холдер отстраняется от меня, качая головой.
— Ни за что! — отрезает он твёрдо. — Ты туда не вернёшься. Я не намерен снова подвергать тебя такому риску.
Я кладу ладони на его щёки и пытаюсь урезонить:
— Мне это нужно, Холдер. Обещаю, что не выйду из машины. Клянусь! Но прежде чем мы уедем, мне нужно снова увидеть дом. Я ведь так много всего вспомнила, когда оказалась там. Я просто хочу выудить из себя ещё хоть сколько-нибудь воспоминаний, прежде чем ты увезёшь меня обратно и мне придётся решать, что делать дальше.
Он вздыхает и начинает мерять шагами комнату, не желается поддаваться моей отчаянной мольбе.
— Пожалуйста, — повторяю я, зная, что он не в состоянии пренебречь просьбой. Он медленно поворачивается к кровати и запихивает сумки в шкаф.
— Ладно. Я обещал, что сделаю всё, что ты сочтёшь необходимым. Но вещи развешивать обратно уже не стану, — заявляет он, указывая на сумки.
Я со смехом бросаюсь к нему и повисаю у него на шее.
— Ты лучше всех, ты самый понимающий бойфренд на белом свете!
Он вздыхает и обнимает меня в ответ.
— Нет, не так, — говорит он, прижимаясь губами в моему виску. — Я самый слабохарактерный бойфренд-подкаблучник на белом свете.
Понедельник, 29 октября, 2012
16:15
Мы сидим в машине напротив моего бывшего дома уже минут десять, и именно этот момент мой отец выбирает для того, чтобы подъехать к зданию. Как только полицейский автомобиль останавливается у въезда в гараж, Холдер поднимает руку к ключу зажигания.
Я накрываю его пальцы дрожащей ладонью.
— Подожди. Хочу посмотреть на него.
Холдер со вздохом откидывает голову на спинку кресла, отлично понимая, что нам следует немедленно уехать, но понимая также, что я ни за что ему этого не позволю.
Отрываюсь от Холдера и возвращаюсь взглядом к патрульной машине, припарковавшейся на подъездной дорожке с противоположной стороны улицы. Открывается дверца, выходит человек в полицейской форме. Он стоит спиной к нам и держит около уха сотовый телефон. Разговаривая с кем-то, притормаживает посреди двора и не торопится войти в дом. Глядя на него, я не ощущаю в себе никакой реакции. Вообще ничего… пока он не поворачивается к нам лицом.
— О Господи! — шепчу я. Холдер бросает на меня вопросительный взгляд, но я лишь качаю головой. — Ничего. Просто он выглядит таким знакомым. Я не помнила его лица, но, встретив на улице, наверняка узнала бы.
Мы продолжаем наблюдать. Пальцы Холдера так крепко стискивают руль, что аж костяшки побелели. Я опускаю взгляд на свои руки и обнаруживаю, что они так же нервно сжимают ремень безопасности.
Мой отец отнимает от уха телефон и опускает его в карман. Движется в нашем направлении, и пальцы Холдера немедленно ложатся на ключ зажигания. Я сдавленно ахаю, надеясь, что он не заметил, как мы за ним следим. Одновременно поняв, что мой отец всего лишь шёл к почтовому ящику у въезда во двор, мы расслабляемся.
— Ну что, может, хватит? — цедит Холдер сквозь стиснутые зубы. — Я на пределе. Если останусь тут хотя бы на секунду, выскочу из машины и надеру ему задницу.
— Ещё чуть-чуть, — отвечаю я. Оставаться здесь рискованно — Холдер может натворить глупостей, но я почему-то не могу уехать. Слежу, как отец проверяет содержимое почтового ящика, идёт к дому, и в этот момент меня пронзает ужасная мысль.
Что если он снова женился?