Мама застывает с полуоткрытым ртом. Она лихорадочно прикидывает все возможные пути отхода. Наконец она отвечает, слова льются тихой скороговоркой из уголка рта:
– Семьсотпятьдесяттысячфунтов.
– Семьсот пятьдесят тысяч фунтов?! – Я захлопываю папку и швыряю ее на край стола. – За оздоровительный центр?!
– Доктор Коделл принимает только одного пациента за раз. – Мамин голос взмывает на октаву вверх, предательски выдавая первые нотки отчаяния. – У нее исключительно индивидуальный подход. И она… просто нарасхват.
– Мне плевать. Мы не можем себе позволить ее услуги! – восклицаю я, не понимая, зачем вообще это обсуждать.
– По-твоему, мы не в состоянии оплатить ее услуги?
– Я знаю, что мы… Но это же прорву денег выкинуть на ветер!
– Как раз эта реакция и говорит о том, почему тебе просто необходимо к доктору Коделл, – возмущается мама. – Твое хорошее самочувствие – не выкидывание денег на ветер, и ты единственный, кто так думает. Многие обеспокоены твоим состоянием, глубоко обеспокоены. И если обеспечить тебе необходимую помощь означает…
– Я уже получаю необходимую помощь. Доктор Данн…
– Не городи ерунду! – с неожиданной злобой рявкает мама.
– Мам…
– Хочешь поговорить о пустой трате денег? – жестко спрашивает она. – Мы уже восемь месяцев оплачивали ее услуги, когда у тебя случился… И где была твоя доктор Данн, когда ты загремел в больницу? Разгребать последствия ее непрофессионализма пришлось мне! Ты и представить себе не можешь, что там за место!
– Ну, вообще-то некоторое представление я получил.
– Нет, тебя там не было, – мрачно произносит мама.
– Ты о чем? Конечно, я там…
– Нет, тебя там не было! Не было!! – яростно перебивает мама. Ее клокочущий гнев словно пар, который вот-вот сорвет крышку скороварки. – Ты валялся в кровати, едва в сознании. И не добивался консультаций у врачей… по поводу лечения печени, о назначенных препаратах, о том, очнешься ли ты вообще! Не звонил отцу, пока он колесит по Европе бог знает с кем, и не говорил, что, возможно, ему придется попрощаться с сыном по телефону. И не сидел в одиночестве в ледяном коридоре, думая о похоронах собственного ребенка!!! Ничего из этого тебе проделывать не пришлось, как и доктору Данн! А мне пришлось…
Мама резко замолкает, будто сорванный клапан вернулся на место, и вся система вновь работает в штатном режиме. Мама берет вилку и нож, совладав с собой огромным усилием воли, и отрезает кусочек рыбы.
– У Данн был шанс, – холодным тоном произносит мама. – Рада, что она тебе понравилась, но моя вера в ее метод по понятной причине дрогнула. И теперь благодаря успехам нашей семьи у тебя появилась возможность пройти индивидуальный курс у светила мировой психиатрии. Можешь продолжать отмахиваться или оценить этот шанс по достоинству, ведь он выпадает не многим. Выбор за тобой. Лично я советую второе.
Под воздействием эмоций мама впервые так много сказала о той ночи. Я знал, что ей пришлось нелегко, но совсем другое дело, когда мне приоткрылись мрачные воспоминания матери о самых темных для ее сына часах. Чувство вины, которую я вынашивал последние два месяца, обрело более четкие очертания.
На мгновение я обращаю мысленный взор внутрь и погружаюсь в прошлое, назад в ту ночь. Я поражен тем, что сохранилось в памяти телефона. В ожидании приезда скорой я изумленно смотрел на телефонную трубку, лежащую на бачке унитаза. Один пропущенный звонок. Что он сделал. Что он значил. Интересно, почему я никому об этом не рассказывал, даже доктору Данн?
– А зачем Сан-Мину понадобился психотерапевт?
– Не ему, а сыну, – уже более спокойно отвечает мама. – Помнишь своего бывшего одноклассника Монти?
Я сто лет о нем не слышал, и наш с мамой разговор сразу перетекает в мирное русло. Глотнув напиток, я пытаюсь угадать:
– После Сингапура?
– Именно. После Сингапура. – Мама берет вилку и неторопливо протыкает ею последний кусочек серой плоти.
– Вообще-то терапия для Монти Хана не в новинку. Он не вылезал из реабилитационных клиник весь выпускной класс в Сант-Эдмундс[7].
– После несчастного случая Монти тоже помотался по разным местам, – со вздохом кивает мама. – Ни один психиатр не смог ему помочь… а может, они просто не хотели. Зачем излечивать богатого пациента, когда можно тянуть с него деньги бесконечно?
Мнение мамы о психиатрах резко ухудшилось два месяца назад. За ночь они рухнули в ее личном рейтинге с позиции представителей одной из престижных медицинских специальностей до самого низкого уровня. Впрочем, должен признать: учитывая скептическое с недавних пор отношение мамы к вышеупомянутой отрасли, ее благоговение перед этой Коделл, бесспорно, вызывает интерес.
7
Сант-Эдмундс – одна из ведущих британских частных школ-пансионов, расположенная на 160 гектарах собственных земель в графстве Хертфордшир.