— Ты на свидания-то хоть ходила? — поинтересовался не без ехидства, когда мы сортировали образцы и камни в моей домашней лаборатории.
— А ты? — вырвалось вдруг у меня. Видимо, Онтэрго удалось застать меня врасплох. Данная сфера жизни подопечного вообще вне моего ведома. — Хотя молчи, мне это неинтересно.
— Однажды пригласил кое-кого, — хитро улыбнулся Марэк, все же ответив на мой вопрос. — Так ходила?
— Не привыкла тратить время на глупости, — пожала плечами я, рассматривая образцы, которые планировалось отправить в утилизатор.
— Где же глупости? Узнать мужчину поближе да и время хорошо провести — это интересно.
— Не убеждай, это бессмысленно. Да и пока лучшие свидания были в моем воображении, — вздохнула я с притворной грустью. — Где взять идеал, который молчит, сливается с интерьером, ни на что не претендует и вообще никак не мешает?
Вопросительно посмотрела на Онтэрго. Глаза парня на миг осветились янтарным.
— Ты это серьезно? — вспылил он.
— А ты? — одарила его насмешливой улыбкой. — Положи нити на место, Мар. Ты сейчас их спалишь. У тебя опять проблемы с контролем, сосредоточься, пожалуйста.
В целом же дела шли хорошо и даже идеально. В том числе и в артефакторике. Марэк быстро освоил начальную теоретическую ступень, получил зачет по двум первым практикумам. Мы приступили к специализации.
Я по-прежнему волновалась на этих занятиях. Сама не могла понять почему. Виду не подавала, сохраняла хладнокровие, но успокоиться до конца не могла.
Апогея взвинченное состояние достигло в тот день, когда мы открыли наконец задачник по артефакторике для военных магов. Я задала Марэку пять первых блоков из него.
Через час, когда проверяла решения, не поверила собственным глазам.
— Два последних блока ты решал по системе Мейста? — ошеломленная, подняла взгляд на довольно и обаятельно улыбавшегося подопечного.
— Да. Самый быстрый способ. Что-то не так? — ореховые глаза лукаво блеснули. В их глубине горели нетерпение, азарт, которые странным образом откликнулись во мне, насторожив.
— Решения правильные. Ошибок ни одной. Но… я не учила тебя системе Мейста, — проговорила медленно. Растерянность постепенно проходила, уступая место…
— В курсе. Ее изучают лишь артефакторы. Элейна, я достаточно силен в артефакторике. До тебя, конечно, далеко, но…
Я смотрела на Марэка так, будто впервые увидела, будто с него спал какой-то морок. Зрелый, жесткий мужчина с обманчиво мягкой внешностью, отлично знающий себя, свой путь и то, чего хочет. Светлые волосы, пряди которых падали на лоб, красивые глаза, пугающе серьезные, испытующие, чувственный рот, твердо поджавшийся в ожидании моей реакции, квадратный подбородок, гладко выбритый…
Очень неприятная догадка озарила внезапно, полоснула болезненно, точно лезвием ножа.
— Если силен, то каким образом… — Я осеклась, нервно потерла лоб.
— Все из-за девушки, — спокойно ответил Онтэрго, не спуская с меня пристального взгляда. — Она помешана на артефакторике с детства. И мне захотелось узнать, что же в этой науке такого, что вызывает такую страсть. Думал, может, это поможет мне найти ключик к… предмету своего обожания. Стал заниматься. Много. Самостоятельно. Часто в ущерб другим дисциплинам.
— И чем дело завершилось? — сдавленно спросила, чувствуя онемение и холод в теле, кожа покрылась мурашками.
Наверняка сейчас услышу что-то жуткое.
— Я разве сказал, что оно завершилось? — криво усмехнулся подлец.
Повисло молчание. За окном, которое не закрыла магставнями, погас светильник. Обычно их отключали где-то в час ночи. Допоздна засиделись мы, да…
— На занятиях приходилось делать вид, что полный дурак. Решал задачи и специально ляпал ошибки. Объяснять зачем, надеюсь, не надо? Мне требовалось время, чтобы понять, как найти подход… к тебе. Ты не то чтобы вызывала робость, неуверенность в себе, скорее четкое представление: стандартные способы не сработают. Потому что ты сама необычна и уникальна. Но попытаться нужно было. Да и иных вариантов на тот момент не имелось.
Марэк, невесело усмехнувшись, потянулся к моей руке, лежавшей на столешнице. С глухим ругательством я одернула ее, не позволив себя коснуться.
— И как давно к тебе полностью вернулась память? — воззрилась на него, чувствуя, как поднимается злость.
— Где-то месяц назад.
Я скептично подняла брови, фыркнула.
— Хорошо-хорошо. Недели через три, как поселился у тебя.
Чувствовала, что и тут Онтэрго лжет. Вероятно, он восстановил воспоминания еще раньше. Но все и так полетело к дархам, поэтому пусть уж.
— Да, я молчал, — с вызовом произнес Марэк, сверкнув янтарем в глазах. — Представился шанс, который ни в коем случае нельзя было упустить. Я хотел исправить то, что наломал предыдущей тактикой, и доказать тебе, что не безмозглый болван, не сопливый юнец, пускающий розовые пузыри, и что достоин тебя. И что мы можем быть парой. Эли, послушай, я люблю…
— Мы никогда, слышишь, никогда не будем парой! — прокричала я, резко поднявшись со стула. Слова звоном разлетелись по гостиной, вновь погрузившейся в тишину.
Эмоции, которые во мне закручивались сейчас, смешиваясь с магией, прорываясь сквозь все щиты, были катастрофичны. После такого драконы или все крушили, или полностью выгорали. Ярость, до красна раскаленная, заставлявшая сжиматься кулаки, рождавшая желание обрушиться с ударами на неугодного, жажда мести, клокотавшая, пульсирующая во всем теле. А еще: разочарование, обида. Горькие, точно настойка пустырника. Именно ею поила меня в детстве мама, когда особенно бушевала, не получив желаемого.
Это воспоминание и спасло. Я зацепилась за него и удержалась от окончательного срыва. Кулаки разжались, сконцентрированная сила развеялась. Дрожавшими пальцами я убрала с лица спутанные волосы (видимо, снова шпильки из прически посыпались), протяжно выдохнула и, обессиленно оперевшись о спинку стула, глядя в раскрытый задачник, хрипло проговорила:
— Тебе лучше вернуться в гарнизон и в свою группу. Я научила тебя всему, что требовалось, подготовила к экзаменам. Моя задача выполнена. Завтра я отчитаюсь перед ректором. Дальнейшие занятия по концентрации продолжишь уже со своим потоком.
— Элейна, не надо… — начал было Марэк, поднявшись с места. С виду сдержанный, собранный, но бушующие эмоции выдавали посветлевшие из-за вырывающейся магии глаза.
— Это тебе не надо, — ледяным тоном проговорила я, подняв руку, останавливая его. Затем, повернувшись, направилась в спальню.
Сильно болела голова и почему-то спина, словно на плечи мешок с каменным углем навалили. Онемевшие холодные пальцы покалывало, перед глазами зависла мутная пелена.
Сев на кровать, чувствуя невероятную усталость и слабость, я спрятала лицо в ладонях и с истерическим смешком прохрипела:
— Он безнадежен. Совершенно безнадежен. Забыть меня, чтобы потом вспомнить и снова вляпаться в то же дархово дерьмо. Невероятно…
…Когда встала на следующее утро, долго удивлялась. Сон сморил меня прямо в домашнем платье, неудобном нижнем белье и туфлях, с распущенной гривой волос, которая теперь совсем спуталась. Зато голова была ясной, а вчерашнее происшествие виделось не катастрофой невероятных масштабов, а досадной и горькой неприятностью, последствия которой придется исправлять.
Ну бывает и такое. Онтэрго представилась возможность переосмыслить свои чувства, вовсе не обзаводиться ими, но он решил иначе. Что ж, мы взрослые люди (правда в неравном положении, я — его куратор, он — мой подопечный, поэтому имею право давить и влиять) и разберемся со всем. Повторно с ним поговорю, спокойно, рассудительно, приведу аргументы, и мы разойдемся чужими людьми. Желательно.
Я переоделась, привела себя в порядок и вышла в гостиную. Но Онтэрго не было. Пустота. Гулкая тишина — все верно, так звенит одиночество. В веселых солнечных лучах, посверкивая, плавали пылинки. Диван имел привычный вид, на подлокотнике аккуратно сложено постельное белье. На лабораторном столе, прямо на раскрытом задачнике лежало кольцо с драконьим янтарем. Взяв артефакт, я жадно впитывала в себя отголосок ауры и магии того, кто его носил.