— Их это не обрадует, — мрачно заметил Брюгге.
— А плевать я хотела на это. Нечего было мне дорогу переходить…
Я взглянул в иллюминатор, чувствуя странную тоску в сердце. Спустя столько лет прошлое все-таки нагнало меня, и бежать больше некуда. Что может быть глупее, чем добровольно отправиться в лапы врага?
И это ведь даже не разведка, когда у тебя есть самолет и шанс вырваться живым…
Глава 6
Республиканцам пришлось понервничать, когда «Изгнанник» нагло пошел на них. Их корветы и фрегаты заметались вокруг линкора и авианосца. Крейсера рассредоточились, а в небо срочно поднялись еще две эскадрильи самолетов. Изабелла, хитро улыбаясь, приказала держать курс и скорость.
Нам всем пришлось пережить пару неприятных минут под прицелом нескольких десятков тяжелых орудий. Я, впрочем, не сильно переживал, наоборот, я бы скорее обрадовался началу боя…
Ирина Арнельская ушла переодеваться, а я пошел прятать оружие под одеждой. Я, конечно, не тайный убийца, способный пронести на себе целый арсенал, но несколько хитростей знал. Спасибо собутыльникам на Большом зеленом острове и в Облачном городе, умевшим проносить заточки в тюрьмы. Когда я уже почти собрался, в каюту заскочила Алисия.
— Ирвин! — воскликнула она и сразу осеклась, увидев, что я в форме. — Так это правда…
— Да, — коротко ответил я.
— Зачем?
— Алисия, Ирина младше тебя, а её отправляют прямо в руки её врагов. Надо чтобы хоть кто-то был рядом с ней.
— Но почему именно ты?!
Я удивленно взглянул на девушку. Впервые эта серая мышь в моем присутствии поднимала голос, да и вообще, я впервые видел у неё какие-то другие эмоции, кроме смущения.
— Так надо, — я хотел оттолкнуть её и выйти, но что-то меня остановило, поэтому я еще раз повторил, глядя ей в глаза: — так надо, Алисия.
— Хорошо, только возвращайся.
— Обязательно, — усмехнулся я. — Или я похож на героя, который собирается жертвовать своей жизнью?
Республиканцы отправили за нами небольшой катер, но Изабелла как могла, тянула время и выматывала им нервы. Я понятия не имел, зачем она это делала, может быть просто из-за того, что они её разозлили.
На верхней палубе меня уже ждала Рэла Мора, хмурая и в летной форме с шлемофоном в руке.
— Не нравится мне это все, — сразу сказала она.
— Ты сейчас разве не должна быть в кабине самолета?
— А толку? — хмуро спросила Рэла. — На один наш у них пять истребителей будет…
— Вот поэтому мне и приходится лететь к ним.
Погода была хорошей, легкий ветер трепал нам волосы. Солнце медленно клонилось к горизонту. Три десятка крупнокалиберных орудия целились в нас, пока мы непринужденно разговаривали на палубе.
Сначала появились десантники и матросы. Полтора десятка бойцов разбежались по палубе и заняли оборону. Спустя пару минут к борту «Изгнанника» подошел республиканский катер — небольшое летучее судно без оружия и брони, но красиво украшенное. Матросы поймали брошенные с катера веревки и пришвартовали его, а потом поставили трап. По нему на палубу нашего корабля перешел офицер республиканцев.
А потом наверх вышли Изабелла и Ирина Арнельская. Княгиня, насколько я мог судить, оделась безупречно. Черное строгое платье с корсетом и воротником, небольшая шляпка с темной вуалью, перчатки и немного украшений. Строго, без излишеств, но подчеркнуто аристократично. На республиканцев её высочество взирало холодно и с надменной отстраненностью.
— Выше высочество, прошу на борт.
Ирина Арнельская не удостоила его и взглядом. Я подошел к ней и встал справа от неё и чуть впереди.
— Разве мы не договорились, что её высочество прибудет к нам одна? — изобразив вежливое удивление, поинтересовался офицер.
— Её высочество изволило изменить свое решение и взять с собой одного сопровождающего — также вежливо ответила Изабелла. — И либо так, либо мы вообще отказываемся от каких-либо переговоров!
— Не надо так горячиться, мы не против. Прошу на борт.
Я взглянул на капитана, она еле заметно кивнула, и мы пошли. Напутственных слов не было, мы и так все уже знали. Едва мы поднялись, как катер начал отшвартовываться.
— Ваше высочество, для нас честь принимать вас на борту нашего скромного катера. Мы подготовили для вас каюту.
Офицер говорил вежливо и с улыбкой, но можно было не обольщаться, это была не просьба, а приказ. Ирина проигнорировала его любезность и молча пошла в каюту. Я также молча пошел за ней.