Иногда Юнги расклеивается, но лишь потому, что сам втайне боится похожего исхода в собственных недавно начавшихся отношениях. Кто-то бы окрестил их обречёнными, узнав всю подноготную, но сам мужчина готов хвататься за них руками и зубами, по той простой причине, что Чимин — его персональный островок человечности в бушующем океане людской подлости.
… Да, это всё он. Чимин. И от одних только мыслей о нём внутри разливается приятное тепло.
***
1 | Под «Франклинами в руках» подразумеваются долларовые купюры номиналом в сотню, на которых действительно изображён Бенджамин Франклин, 6-й Президент Верховного Совета Пенсильвании.
Комментарий к «No body, no crime» [Чёрный Юмор, R]
Ну что, погнали! Первый сборник драбблов со времён Гарема, чувствую волнение 😂
Саранхэ, и всё такое ~
========== «Spit your love on me» [Флафф, PG-13] ==========
— Чимин-а? — зовёт Юнги, скидывая куртку и максимально осторожно проходя в ванную.
Одежда насквозь пропиталась кровью: особо озлобленная дамочка попросила убить своего отца вручную, множественными ударами и не сразу, чтобы тот помучился перед отправкой на тот свет. Разумеется, за такие услуги Юнги запросил двойную оплату, за которую был вынужден расплачиваться не только испорченной одеждой, но и риском вызвать гнев своей лучшей половины, если на белоснежных коврах в их квартире окажется хоть одно пятнышко крови.
Чимина вообще угнетали подобные вещи, как и всё, что так или иначе касалось профессии Юнги. Тот, разумеется, сразу сказал, что не собирается отказываться от прибыльного, да и просто привычного дела, но младшему требовалось время, чтобы примириться с этим. А всё потому, что Мин Юнги однажды убил свидетеля по делу одного влиятельного чиновника, а Пак Чимин был назначен это дело расследовать.
До сих пор в кругу их безумных друзей — примерно в такой же степени ненормальных, как и они сами, — ходят шуточки в духе того, что Юнги настолько растерялся от перспективы сесть за решётку, что от неожиданности забыл обо всех своих капиталах и дал взятку натурой. Частично это, конечно, можно считать правдой, вот только если бы Чимин не очаровал его своими щёчками, глазами-полумесяцами и ангельской улыбкой, то, ей-Богу, его было бы куда как проще прибить.
— Да, солнце? — раздаётся из гостиной, и Юнги чертыхается, поспешно ныряя в ванную и закрывая за собой дверь. — Итак, ты опять пришёл перепачканный, свинтус?! — слышится возмущённый возглас спустя пару секунд.
Юнги умиляет и удивляет одновременно то, с какой лёгкостью Чимин переходит от настроения «давай я сделаю тебе расслабляющий массаж, дорогой» до «я сломаю твой хребет и вытащу его через носоглотку, если ты посмеешь испортить дорогущий ковёр, который я заказал на CarpetVok». В этом заключается одна из многочисленных изюминок парня, за которые Юнги и полюбил его однажды, и за которые издевается над ним по сей день.
— Не делай резких движений, и пушистик в ванной не пострадает! — смеётся Юнги, решая, что ему проще скинуть окровавленную одежду в раковину, после чего принять душ и уже потом разбираться со всем этим добром.
— Ты задница, Мин Юнги, — доносится ворчливое замечание с противоположной стороны двери, после чего ручку пару раз дёргают, и, не добиваясь успеха, продолжают: — Открой дверь, чтобы я сам замочил твоё шмотьё, а то ты опять превратишь нашу ванную в последний день Помпеи.
— Ну, на крайний случай у тебя есть ещё четыре, — потешается Юнги, но дверь всё же отпирает, сталкиваясь с сопящим, но не выглядящим агрессивно Чимином лицом к лицу.
— Итак, расчленёнка? — почти философски уточняет он, протискиваясь мимо парня к раковине и скорбно оценивая предстоящий объём работы.
— Ага, — подтверждает Юнги, после чего забирается в душевую кабину и облегчённо выдыхает, когда тёплые потоки воды струятся по телу, смывая напряжение прошедшего дня и успокаивая лёгкую боль в мышцах от долгой возни с выкапыванием могилы.
— Наши ребята хоть не найдут? — вновь обречённо спрашивает Чимин, засучив рукава и отрегулировав воду.
— Обижаешь, я выбрал потрясающее местечко!
Со стороны это больше походит на сюжет дурацкого анекдота. Полицейский и киллер собрались в их общей ванной, чтобы выяснить, что в итоге выстрелит: умение копов выискивать трупы или умение наёмных убийц их прятать? В принципе, этой фразой можно описать всю их совместную жизнь: не то чтобы они возвращаются к вопросу профессий друг друга ежесекундно, но и стандартной парочкой, выбирающей подушки в Икее и лечащей запор кота, они определённо точно не являются.
— Кстати, — выныривает из глубин сознания Юнги. — Что ты думаешь о том, чтобы завести кота?
— Так я уже завёл одного, — отзывается Чимин, принимаясь за футболку с красными разводами. — Тебя. А что, по функционалу ты и кот не так уж сильно и отличаетесь: оба гадите людям, дома присутствуете чисто ради жрачки, а всё своё свободное время лежите брюхом кверху на кровати. Видишь, абсолютно никакой разницы.
— Да ну тебя, — показательно надувается Юнги и поворачивается к нему спиной.
— Ладно уж, страдалец, заканчивай с банными процедурами и топай на кухню. Я нашёл потрясающий рецепт мяса по-французски на днях…
— О, так у нас будет мясо на ужин?
— Эй, нашёл — ещё не приготовил! Короче, оно сгорело вместе со сковородкой, так что я заказал суши. Бери, что дают, и не выёбывайся, — завершает Чимин, встряхивая руками и вешая футболку на сушилку.
— Обязательно, — заверяет его выползающий из душа Юнги, на ходу подхватывая полотенце, оборачивая его вокруг бёдер и целуя приступившего к брюкам Чимина в макушку. — Люблю тебя, крошка-картошка.
— Взаимно, ты, гоблин.
Остаток вечера они проводят за просмотром фильма; к слову, и его пришлось выбирать с боем в прямом и переносном смысле этого слова. Измолотив друг друга подушками и выдохшись до предела, они приходят к консенсусу поэтапно, сначала решая, что методом исключения не собираются смотреть ничего, связанного с убийствами и полицией во имя мира во всём мире и избежания дискуссий о гуманности отдельно взятых профессий, потом — что совершенно точно не хотят лицезреть голый зад Брэда Питта в «Трое», но на этот раз во избежание жгучих приступов ревности с обоих сторон… Такими черепашьими темпами им удаётся уложить выбор фильма в полчаса: обычно на это уходит куда больше времени, просто в какой-то момент и Чимин, и Юнги единогласно решают, что слишком устали для долгих препирательств.
Так что, приготовив обоим горячий шоколад с попкорном, Чимин возвращается в домашний кинотеатр, который, в общем-то, является ещё одним аргументом в пользу становления киллером, и протягивает старшему стакан с говорящей надписью «Проваливай, пока я не прострелил тебе зад» — один из милейших подарков Чонгук-и на Рождество.
Выбор падает на французский фильм про гениального пианиста, родившегося в бедном районе городка во Франции и вынужденного грабить дома со своими друзьями, чтобы прокормить себя и своих братьев с матерью, которая работает где-то за копейки. По сюжету его замечает ректор пафосного музыкального училища, который затаскивает его на обучение и выдвигает в качестве кандидата на международный конкурс пианистов. Чимин смотрит ленту, затаив дыхание, а в конце и вовсе пускает слезу, когда подросток исполняет свою мечту и становится настоящим пианистом.
Уже засыпая от накопившейся за день усталости, он чувствует, как кто-то заботливо накрывает его пледом и поднимает на руки, чтобы оттащить в спальню. Довольно улыбаясь сквозь полудрёму, Чимин покрепче смыкает руки на чужой шее и успевает подумать о том, как ему повезло с Юнги, прежде чем окончательно вырубается, убаюканный размеренным фильмом и чужим теплом.