Теперь нам советуют готовить наших малышей к жизни в другом мире — мире, в котором процветают преступность и насилие по отношению к детям. Наши общественные и семейные структуры кардинально изменились. То же произошло и с политикой, и с экономикой окружающего нас мира.
Сегодня мы столкнулись с новыми и неожиданными проблемами воспитания детей — приемные родители, родители-одиночки, СПИД, наркомания, насилие… Дети подвергаются сильным стрессам, да и взрослые не всегда могут им противостоять.
Для большинства из нас отцовство или материнство — важное и радостное событие. Одна из предвкушаемых нами радостей состоит в желании поделиться лучшим из нашего детства с нашими малышами. Но вдруг мы обнаруживаем, что между миром нашего детства и миром, который мы создали, который окружает нас сегодня, почти нет сходства, — и это кажется нам невыносимым. Мы скучаем по добрым старым денькам и пытаемся примириться с мыслью, что понятие «защита наших детей» сегодня отличается оттого, каким оно было тридцать лет назад.
Однажды моя подруга, мать-одиночка, жаловалась мне на свою жизнь в городе, говоря, что ее сын пользуется сейчас свободой и самостоятельностью «попугая в клетке» и что он буквально приковывает себя к велосипеду на прогулках, боясь, что машину украдут. Хотя я выросла в маленьком городке, а подруга — в большом городе, мы обе хорошо помним, как разъезжали повсюду на велосипедах — в библиотеку, в гости к друзьям или в парк — и возвращались домой к ужину, к нашим, никогда не запиравшимся дверям. У нас обеих ощущение, что наша жизнь в детском мире была достаточно безопасна. Будучи детьми, мы чувствовали себя под защитой общин и соседей, и запросто бегали через задние дворы, срезая путь, и принимали печенье от первых встречных.
Мы были в безопасности в том мире частично потому, что каждый сосед присматривал за детьми других соседей. Большая часть взглядов, поддерживающих нашу нынешнюю уверенность, зародилась в нас именно в те детские годы.
Когда мы всматриваемся в ту сентиментальную дымку, которой неизменно окутано детство, мы все же понимаем, что и тогда, в том в мире, была своя доля гротеска, потому что она есть всегда.
Сегодняшние годы детства — в городе, пригороде или за городом — не те, которые прожили мы, и не те, которые мы были бы рады дать нашим детям. Каждый ребенок принадлежит своему времени, и настоящее детство — это то, в котором сейчас живут наши дети. Нам нужно помочь нашим малышам научиться оценивать меру безопасности и предоставить им возможность быть свободными, насколько это возможно. Немного удачи — и наши дети будут лелеять воспоминания о своем детстве спустя тридцать лет.
О ЧЕМ НАМ НИКОГДА НЕ ГОВОРИЛИ РОДИТЕЛИ
Воспитанные в пятидесятых — шестидесятых годах дети были приучены строго подчиняться властным фигурам. Сказать «нет» взрослому считалось грубым и неуважительным. Теперь мы знаем, что многие из тех «послушных» детей также были жертвами сексуальных домогательств, как и современные дети.
В начале 1970-х взрослые, жертвы сексуальных домогательств в детские годы, публично выступили и нарушили табу на обсуждение частных семейных дел. Они открыли общий «ящик Пандоры» детства и заставили нас заглянуть в него. Мы были шокированы, когда узнали, что сексуальные нападения на детей были серьезной проблемой и тридцать — сорок лет назад, что во многих случаях это стало едва не семейным наследством, передающимся от одного поколения другому. Когда мы взрослели, мало кто заявлял о преступлениях, связанных с детьми. Сегодня сведения о таких преступлениях транслируются на всю Америку, распространяясь по маленьким и большим городам, сельским районам, церквам и школам.
Наше общество все еще сомневается в том, что большинство детей страдает от кого-либо из знакомых, зачастую от верного друга семьи или любимого родственника. Нас потрясает, что главными мучителями детей являются, как правило, родители, приемные родители или сожители в неполных семьях — как женщины, так и мужчины. Это предательство любви наполняет наши сердца гневом. Мы не очень-то представляем, как рассказать обо всем этом нашим детям, поскольку такие вещи обычно не обсуждались в годы нашего взросления. Это неприятная истина, которую мы предпочли бы скрыть.
В городке моего детства на Среднем Западе одна четвероклассница подверглась насилию со стороны гробовщика, похоронное бюро которого располагалось напротив нашей школы. У девочки был приятель, который шепотом разнес эту новость по всей игровой площадке. Кажется, об этом узнали и взрослые, потому что я помню, как в дело вмешалась полиция. Поскольку от нас, малышей, утаивали большинство фактов, мы заменяли их работой нашего воображения. Мы с жаром обсуждали, что сделают полицейские с этим плохим человеком. Глядя на свою пострадавшую подружку широко открытыми глазами, я поражалась тому, что ей вдруг захотелось поиграть в похоронное бюро. Неужто она не знала, что там находятся мертвецы? Иными словами, я не уловила суть беды. Из-за того что родители, учителя и полиция не объяснили нам, что случилось с моей подружкой, я не знала, о чем мне нужно беспокоиться. Поэтому я запомнила из всей этой истории лишь еще один, новый страх перед похоронным бюро — и ни малейшей полезной информации.