— Вы правы, — согласился его собеседник, — это, конечно, ни в какие ворота не лезет. И терпеть такие факты нельзя.
— Вот и хорошо, вот и прекрасно! — воскликнул автор. — Немедленно бегу к трубосталевцам и скажу, что вы освобождаете их от встречных поставок металлолома. Представляю, как они обрадуются.
— И я представляю, но сделать этого мы сами никак не можем. Ведь планы сдачи металлолома мы получаем от Госплана. И сколько мы ни доказываем при их согласовании, что неточности планирования вызывают встречные перевозки, с нами соглашаются далеко не всегда. Да и не только с нами. Сходите в Союзвторчермет, и вы узнаете, как обстоят дела со встречными перевозками по другим министерствам.
Автор поспешил воспользоваться этим советом и отправился с площади Ногина в Мечников переулок. Привычно покраснев и запинаясь от неловкости, он спросил, много ли известно случаев встречных перевозок однородного металлолома.
— Сколько угодно! — щедро ответили ему и показали толстую папку с копиями писем, направленных Союзвторчерметом в различные министерства. В одном из них говорится, что министерствам и ведомствам запрещено устанавливать предприятиям планы сдачи лома черных металлов по тем видам, по которым им выделяются фонды на получение лома от других предприятий. Несмотря на это указание, министерства продолжают создавать нерациональные встречные перевозки.
Далее в письме перечислялось «для примера» пять объединений и предприятий, которые должны были в нынешнем году получить в целом немногим более 19 тысяч тонн металлолома, а сдать немногим менее… 90 тысяч.
— Конечно, — сказали притихшему автору, — полностью избежать встречных перевозок металлолома нельзя, так как не всякие отходы металла могут быть использованы там, где они образовались. Но, как правило, мы возим по кругу лом одной и той же категории…
— Ну и как министерства и Госплан реагируют на ваши письма? — с надеждой спросил автор.
— Почти никак, — ответили ему.
Странно, подумал автор. Он отправился в Госплан и поднялся на верхний уровень затронутого вопроса.
Краснея и запинаясь от своей ничтожной компетентности (ведь так неловко, когда она является результатом явного отсутствия сообразительности), автор стал рассказывать соответствующему Начальнику, в какое нелепое положение попадают министерства, которые вынуждены планировать своим объединениям, которые в свою очередь вынуждены планировать своим предприятиям встречные перевозки одинакового металлолома.
— Знаю, — сказал Начальник. — Это безобразие. Допускать такое ни в коем случае нельзя.
— Значит, все в порядке? — воскликнул автор. — Значит, можно написать в газете, что ничего подобного впредь не будет, что Госплан будет полностью учитывать потребности министерств и объединений в собственном металлоломе? Воображаю, как обрадуются в министерствах и ведомствах!
— Не торопитесь, от Госплана это зависит далеко не полностью.
— Но от кого же? — с замиранием сердца спросил автор.
— От объединений и министерств, — ответил Начальник.
Из дальнейшей беседы автор уразумел, что если бы министерства при обсуждении планов вовремя указывали, что такая-то часть металлолома будет использована их предприятиями на собственные нужды, Госплан бы это учитывал.
Кроме того, автор с интересом узнал, что есть еще одна замечательная возможность борьбы со встречными перевозками металлолома и состоит она в том, чтобы все министерства планировали своим объединениям — а те предприятиям — сдачу амортизационного лома не «по факту», т. е. по количеству, сданному в прошлом году, а в соответствии с планами замены и реконструкции оборудования. Это наверняка в одних случаях обнаружило бы скрытые резервы, а в других — устранило искусственный дефицит металлолома, который нередко покрывают за счет металлургических предприятий.
Вот теперь все ясно и убедительно до предела. Неясно только, почему эта ясность не овладела еще умами плановиков во многих министерствах и объединениях. Может быть, тут есть какая-то скрытая от автора причина?
И тут, надо сказать, автор глубоко пожалел о том, что ввязался в эту историю с металлоломом. Честно говоря, он рассчитывал встретить на своем пути хотя бы одного-единственного головотяпа, этакого сказочного упрямца, который свято верит в разумность и необходимость встречных перевозок и готов отстаивать их до победного конца. Ах, какой это был бы прекрасный сатирический образ! Какими убийственными могли бы стать его литературно-деловые характеристики! До какого великолепного абсурда можно было бы довести его смехотворную приверженность к заведомо нелепым решениям!