— А-а… — говорит. — А у нас с контрольно-измерительными приборами туго.
— Но почему же вы на свои часы не посмотрите?
— А зачем? — говорит. — Все равно я не знаю, сколько времени следует эту подошву под прессом держать. Никто мне об этом не говорил.
— Никто? — спрашиваю я.
— Никто, — отвечает он.
Я нервно дергаю себя за бороду, чем едва не нарушаю всю конспирацию, и бегу к генеральному директору, которому представляюсь как уполномоченный нашего ЖЭКа.
— Послушайте! — говорю. — Только что я лично беседовал с вашим рабочим, который не имеет никакого понятия о технологии производимой им операции. Представляете?
— Представляю, — говорит генеральный директор. — Один, что ли, он у нас такой?
— Но почему же? — недоумеваю я. — Неужто трудно объяснить человеку, сколько времени надо держать подошву под прессом?
— А зачем? — спрашивает генеральный директор. — Он и так норму выполняет.
— А как же качество продукции?
— Неважное. За последние два года мы уплатили уйму штрафов.
— И не разорились?
— А нам министерство не позволит. Поможет. У вас есть еще вопросы?
У меня, конечно, вопросы были. Но уже не к нему, а к его министерству.
Расчесал я бороду, нафабрил усы и, была не была, пошел на прием к министру легкой промышленности республики.
— Добрый день, — сказал я. — Вот решил заглянуть к вам по поводу обувного прогресса…
Министр как-то смутился и, мне почудилось, даже покраснел.
— Если вы насчет заимствования передового опыта, — сказал он, — то лучше бы посетили другую республику. Наш опыт далеко не первосортный.
— Но почему же?.. — с глубочайшим сочувствием спросил я. — Почему же вы не велите руководителям объединений дать указание своим инженерам и технологам держать подошву под прессом ровно столько времени, сколько нужно?
— А зачем? — спросил министр. — Зачем, если планы по выпуску обуви мы все равно выполняем и перевыполняем, а эти штрафы чувствительны для наших предприятий не более, чем комариный укус для черепахи.
…Нет, мне так и не удалось разведать, в чем тайна низкого качества обуви некоторых наших фабрик. И министр, и генеральный директор, и тот человек у пресса хранили ее как зеницу ока. И правильно делали. А то, глядишь, конкуренты бы пронюхали, применили секретную пружину и довели бы свою продукцию до уровня худших образцов. Нет, пусть секрет остается секретом.
НЕТ СЧАСТЬЯ БЕЗ ЗАПЧАСТИ
До чего все-таки еще несовершенная и капризная штука эта современная техника!
Возьмите хотя бы трактор. Красавец красавцем, богатырь богатырем, герой героем. Но вот вышла из строя какая-нибудь мелкая деталь, вроде вентиляторного ремня или, скажем, цилиндра гидросистемы, и этот красавец, богатырь, герой замирает перед этой деталью, как кролик перед удавом.
Нет того, чтобы вентиляторный ремень работал отдельно, а трактор отдельно. Или, опять же, цилиндр гидросистемы — сам по себе, а трактор — сам по себе. Нет, все это взаимоувязано, взаимозависимо, взаимонеобходимо, и одно без другого — ни стоп, ни поехали.
И мечтают сельские механизаторы о том прекрасном времени, когда такой зависимости между отдельными узлами и деталями тракторов, комбайнов и прочих сельхозмашин уже не будет. Когда выйдет из строя какая-нибудь существенная деталь мотора, а трактор знай прет себе дальше без этой существенной детали. Выйдет из строя вторая существенная деталь, а трактор не останавливается, продолжает свое движение без двух существенных деталей. Даже вся ходовая часть выйдет из строя — тракторист только гикнет, свистнет, запоет удалую песню и продолжит движение вперед без ходовой части.
И полетят с наших нив в адрес нерадивых поставщиков запчастей вместе со словами песни гордые и независимые телеграммы: «Пашем зпт несмотря срыв поставки вашей продукции тчк Дальнейшем обойдемся без вас вскл Можете жаловаться тчк».
Но пока техника еще не достигла такого удивительного совершенства, механизаторам нет счастья без запчасти.
И шлют сельские механизаторы производителям запчастей вместо гордых текстов просительные. Дескать, не губите нас, братцы, ибо без ваших деталей наши тракторы не тракторы.
А те отвечают: «Да что вы, братцы, о каких деталях может идти речь, если у нас их производство еще даже и не освоено?».
— Как это не освоено? Для чего же тогда выделялись фонды? Для чего подписывался договор?
— Ну, насчет фондов это вы зря. Фонды, как вы знаете, не мы выделяем! А что касается договора, понимать надо…