Нагота вопроса была поистине оскорбительной.
И тут автора снова вынуждают впасть в состояние глубокой задумчивости. Неужели, рассуждает он, специалисты пивоваренной, а также безалкогольной промышленности, покупая автомат для наполнения банок, не догадались, что без банок наполнять будет нечего? Неужели они, эти специалисты, не знали, что для выработки этих банок у нас пока нет необходимых, выражаясь культурно, ингредиентов и когда будут — неизвестно? Неужели мнение Краснодарского НИИ нельзя было получить до того, как линия была закуплена, а не после того, как она уже была смонтирована?
…Третий этап освоения прошел под знаком борьбы за концентрат. Кому-то пришла в голову спасительная мысль использовать линию для выпуска концентрата кваса в банках. Хотя, конечно, это и полуфабрикат, хотя его просто так хлебать из банки в целях утоления жажды не будешь, но зато он не газирован и не рвет банку, а в своем названии содержит элемент преемственности. Ну, не квас, так концентрат кваса. Но кто после этого посмеет утверждать, что линия была куплена зря?
Лозунг «Даешь концентрат!» стал лозунгом года, вернее, даже двух.
Летом 1973 года на Останкинском заводе фруктовых вод готовились праздновать полную победу над зарубежной техникой. Автоматическая линия, предназначенная для розлива пива, была запущена под концентрат кваса.
— Уф-ф! — с облегчением вздохнули все причастные лица.
Но вскоре чувство облегчения сменилось у них другим, более ярким чувством. Линия вместо 4000 банок в час выдала 4872 банки, но за четыре месяца, после чего вообще остановилась. Оказалось, что соски наполнителей, рассчитанные на жидкий продукт, напрочь забиваются густой липкой массой. Два года борьбы за концентрат оказались прожитыми зря!
— Ничего не попишешь… — сказал в личной беседе с автором министр пищевой промышленности РСФСР. — Концентрат оказался этой зарубежной автоматике не под силу.
Автор не удержался и спросил:
— А ваши товарищи информировали вас о проблемах, которые неизбежно возникнут в связи с покупкой баночной линии?
— Знаете, — ответил министр, — я тогда в эти частности не вникал, решал все мой зам. Я только одобрял. Были общие заверения, что мы все эти вопросы решим. А потом выяснилось, что ничего не выходит. Но теперь мы, наконец, вопрос решили. Недавно подписан контракт с зарубежной фирмой на поставку шестисот тонн жести для этих банок…
Потом прошло еще полтора года. Автор терпеливо ждал. Но баночного кваса не дождался. Закупленная жесть так и не была использована по назначению. Говорят, что для изготовления из нее банок не оказалось необходимого оборудования.
Любознательный читатель может спросить: а как же остальное оборудование, закупленное на выставке «Пивоиндустрия-69»? И тут автор может порадовать читателя и разделить радость руководителей нашей пищевой промышленности. Остальное оборудование установлено на различных предприятиях и работает. Точно так же, как установлены и дают прекрасную продукцию многие другие линии, цехи и целые предприятия, купленные пищевиками за рубежом.
С каждым годом наши внешние экономические связи растут и крепнут. И это очень хорошо. Но чем шире закупки, тем выше должна быть ответственность за их целесообразность, за то, чтобы живая истраченная валюта не превращалась в бездыханных усеченных крокодилов или в сказочных джиннов головотяпства и бесхозяйственности, которые, будучи легкомысленно выпущенными из банки, наотрез отказываются в нее вернуться.
ПОЧЕМУ МЕРЗЛИ МАМОНТЫ
Очевидно, потому, что было холодно.
Но мамонты были хитрые. Они мерзли, не замерзая. Потому что в их организме был могучий генератор, превращавший подножный корм в густую шерсть и спасительное тепло. Лишь испустив свой доисторический дух, животное промерзало до последней косточки, превращаясь в предмет поисков и находок будущих палеонтологов.
Теперь в тех краях, где урчали мамонты, урчат могучие ЗИЛы, МАЗы, КамАЗы, «Колхиды»… Урчат круглые сутки. Работают — урчат. Отдыхают — урчат. Словно под их капотами не обычные двигатели, а генераторы на подножном корму, не дающие им преждевременно испустить дух, промерзнуть до последнего винтика и принести пользу разве что грядущим поколениям археологов.