А нет, это Мур, оказавшись за его спиной, применил захват и теперь удерживал его на месте.
- Ну как тебе? Хороший удар, да? Признайся, ты бы больше хотел, чтобы твоим хозяином оказалась первоначальная копия. Он может постоять за себя, а твой тебя только подставляет, - произнёс Мур, вдавливая своё каменное предплечье в мужское горло. – Даже интересно узнать: если Вёрджил умрёт, ты самоликвидируешься или автоматически переключишься на служение копии?
- Он не… не умрё… нико… кха!
- Умрёт, конечно, но это ещё не самое печальное для тебя.
- Не смей…
- Самое печальное, что, если ты сам выживешь, признав в подделке нового хозяина, – прошептал Мур, подавляя сопротивление, – то, как и он, ты будешь служить мне всю оставшуюся жизнь.
Едва ли Марс его расслышал, мужик был слишком сосредоточен на том, чтобы вырваться из захвата. И у него это получилось. Но не благодаря собственной силе, а потому что у Мура самопроизвольно расслабились мышцы рук, как только он услышал голос Кэс.
- Прекрати это немедленно! – смогла она выкрикнуть, прежде чем Анна оттеснила её от микрофона.
Ослабив захват всего на секунду, Мур тут же получил удар локтем под дых. И это было больнее, чем схлопотать пулю. Согнувшись пополам, он смотрел исподлобья на то, как Марс подлетает к «близнецам», как раз в тот момент, когда один из них впечатал голову другого в стену.
Хрясть!
Звук дробящейся кости был таким же громким, как и вопль следом.
***
Самоликвидация… Если что и есть в мире страшнее самой смерти, то это она.
И мне было с чем сравнивать. Я только что наблюдала за матерью, оплакивающей гибель сына и не одну. Каждая вариация была трагичнее и ужаснее предыдущей… Так вот то, на что я смотрела теперь, было несравнимо хуже, и не только потому, что на этот раз Вёрджил умер по-настоящему. А потому что для Марса потеря была невосполнима, никакие копии, даже самые идентичные, не могли ему помочь, в отличие от Элис. И вина за случившееся была лишь на нём, а не на Элис.
В чём он был виноват больше, чем в смерти хозяина? Что остался жив к тому моменту, когда «подделка» разбила голову Вёрджила. Сжала ладонью и впечатала в стену, отчего череп парня раскололся, как орех.
Крик, раздавшийся в следующую секунду, не имел никакого отношения к физической боли, а агония, выбившая землю из-под ног Марса, не имела никакого отношения к ранениям. Он упал на колени у самой стены, не успев всего на секунду. В его протянутые руки закапала кровь… с каждой секундой всё обильнее… и одновременно с тем, на его лице появились слёзы.
Теперь мне казалось настоящей жестокостью со стороны Мура именно то, что он не исполнил угрозу и не лишил его зрения. Марс предпочёл бы ослепнуть, чтобы хотя бы частично отстранится от этой боли.
Он рычал от злости, отчаянья и муки, держа в руках тело, дрожа над ним, совершенно не требующим такой осторожности. И в противовес этой бережности мужчина старался причинить самому себе как можно больше боли. Он стискивал челюсти до скрежета, сжимал правую ладонь в кулак, разбивая его об испачканную красным стену… И это не было похоже на запрограммированное действие, стандартную операцию. Это было подлинное, неконтролируемое горе.
Даже Мур, который до этого просто развлекался и удовлетворял собственное любопытство, не смог наблюдать за этим изощрённым самоубийством долго. Оставаться безучастным, когда всё происходящее намекает на то, что однажды в подобной ситуации можешь оказаться и ты? Желая поскорее отделаться от сомнений, Мур зашёл противнику за спину и свернул ему шею. «Прекращая это» одним движением, как ему и было ранее приказано.
Он добился желаемого, но, тем не менее, довольным не выглядел.
Крови было не так уж и много, но мне казалось, что все стены, пол и потолок, всё пространство испытательного полигона окрасились в багровый. Посмотрев на часы, я не поверила, что прошло всего лишь несколько минут. Историческое сражение, переломный момент во всём межклановом конфликте, в моей жизни - так точно, длился столько же времени, сколько занимал перекус… или чистка зубов.
Попятившись назад, я обессиленно упала на стул… тумбочку… пол, черт его знает. И какое-то время я тоже изображала мертвеца, не шевелясь, даже не моргая, пока в поле зрения не появился Мур. Подняв визор на моём шлеме, он что-то заговорил, но едва ли я слышала. Костюм, который раньше вообще не ощущался, теперь напоминал скафандр. Невероятно громоздкий и тяжелый, но именно поэтому внезапно показавшийся таким безопасным.
- Сними.
- Нет.
И дело тут вовсе не в Муре, я знала его, и очередным убийством он меня не удивил, просто всё происходящее вышло за рамки моего понимание жестокости, опасности, мести, вражды… мне нужно было что-то, что будет разграничивать всё это и меня. Хотя бы на пару миллиметров, на пару часов.
- Хочу поцеловать тебя, - прошептал Мур, но я качнула головой. Я была не готова к таким контрастам. – Мне нужно тебя поцеловать, Кэс.
Похоже, самоликвидация впечатлила его даже сильнее, чем меня или Анну. Не потому что он видел такое впервые, и не потому что ему было жалко Марса (как в моём случае). Просто он тоже был биоником, хозяин которого – безрассудный слабак. Людям не понять, что именно он увидел, когда смотрел на собрата, всерьёз собирающегося утопиться в крови Вёрджила.
- Не переживай, я никогда не заставлю тебя пройти через это, - смогла выговорить я только. И хотя это прозвучало очень убедительно, я, само собой, лгала. Что ещё хуже? Причиной тому стала вовсе не старость.
Глава 53
Несмотря на то, что победа в (как будто бы) равном поединке досталась Муру и «подделке», победителями нас назвать было нельзя. Последствия похищения Элис и убийства Вёрджила обрушились на Дензу, Рэмиру и Фарго десятками телефонных звонков: ситуация снаружи осложнялась с каждой минутой. По мере того, как эти переговоры становились всё более важными, срочными, пугающими, ответы Мура звучали всё короче и расплывчатее, пока в итоге он вообще не начал исчезать из поля моего зрения, как только его телефон звонил.
То, что случилось нечто по-настоящему страшное, я поняла, когда он вернулся через полчаса в комнату, где оставил меня, и с совершенно незнакомой улыбкой на лице попросил снять шлем.
Снова, но теперь уже с совсем другой целью.
- А… Собираешься меня вырубить? – догадалась я, и он промолчал, тем самым уже отвечая. Когда же телефон снова зазвонил в его кулаке, я сказала: – Включи громкую связь.
- Я разберусь с этим сам.
- Ага, и что это будет на этот раз? Возьмёшь в заложники ещё чью-то мать или убьёшь ещё чьего-нибудь сына?
Мур прищурился, словно пытаясь распознать выражение моего лица за непроницаемым визором.
- Если я в чём-то и виноват, - произнёс мужчина, - то только в том, что заставил тебя на это смотреть.
- Значит, теперь мне запрещено даже это?
- Да.
Что, даже в броне?
Я опустила голову, разглядывая чашку чая, к которой не притронулась, на низком столике… и свои руки в чёрных перчатках. Может, это и к лучшему, что протестировать костюм так и не пришлось.
- Раз так, давай уже уедем отсюда, - попросила я. - Я хочу домой.
Телефон замолчал, но в наступившей словно специально для его удобства тишине Мур всё никак не решался ответить.
- Как я и сказал, Кэс, тебе нельзя на это смотреть.
Подумать только… сегодня произошло столько немыслимого, но ещё ни разу за этот день я не спросила:
- Что это значит?
- Тебе пока нельзя возвращаться домой. – Сделав голос обманчиво беспечным, он продолжил: - Анна хочет провести экскурсию персонально для тебя. Ты же не променяешь такую возможность на домашнюю рутину? А завтра я приеду за тобой.
Он всерьёз собрался оставить меня на целый день с женщиной, у которой могла быть спрятана в подсобке и его копия? Это наводило на мысли о том, насколько дома опаснее на данный момент.