- Вот же бедняга. А меня завтра арестуют, а послезавтра казнят!
Арчи покачал головой.
- Он никому не расскажет.
- Да? Почему же?
- Потому что я тоже знаю кое-какие секреты, за которые он может поплатиться жизнью.
- А что насчёт женщины?
- Да она не поняла ничего. Эта дура только и делала, что вопила, уткнувшись в пол. – Арчи посмотрел на пистолет, который я до сих пор сжимала. – И, чёрт, я её понимаю… Звук был, блин, что надо. С такой штукой ты, наверное, чувствуешь себя настоящим богом. Полиция? Я бы на твоём месте даже их не боялся. И ты не боишься, так ведь? Нас теперь двое, мы можем делать, что захотим…
Я завела руку за спину.
- Возвращайся домой.
- Чего?
- Извинишься, объяснишь…
- Извиняться? Перед этим уродом?! Это он должен передо мной извиняться! – Почему-то ему было важно, чтобы я поняла. – Он никогда не любил ни мать, ни меня. Женился на ней только из-за денег. Я его знать не знал, пока она не умерла. А потом он объявился, чтобы стать опекуном и растрачивать мои деньги. Это всё моё! Мой дом, шмотки, в которые он одевается, машины, на которых он возит своих баб, и грёбаные презервативы, которые он покупает перед свиданиями с ними!
- Так иди уже в свой дом и приляг. Тебе нужно в себя прийти.
- Дай мне пистолет.
- Даже не мечтай, - пробормотала я, с трудом ориентируясь в незнакомом районе.
- Я не буду им пользоваться, клянусь. Хочешь, вытащи патроны.
- Нет.
- Мне он нужен, Кэс! Пожалуйста! – Арчи попытался давить на жалость: - Я не чувствую себя в безопасности в единственном месте, где должен чувствовать! А что если отец решит убить меня? Он всегда этого хотел, а теперь у него появилась ещё одна причина! Слышишь меня?
Я обернулась, лишь когда услышала за спиной быстрые шаги.
- Дай его мне! – рявкнул Арчи, набрасываясь. – Он мне нужен больше, чем тебе! Для тебя ведь это всё игра! Ты, блин, знать не знаешь, с чем я имею дело каждый день! У тебя таких хреновин миллион! Что, тебе жалко для единственного друга?! Ты же никому кроме меня не нужна! Шатаешься по побережью целый день, как бездомная. А в школе от тебя все шарахаются, как от чумной. Знаешь, как тебя называют? И что я делаю с этими мудаками, когда слышу гадости о тебе? – Мы оказались на земле, Арчи сверху. – Но ты же, блин, этого не ценишь! Ты же ни черта не видишь! Даже когда я…
Он замер, когда почувствовал, как дуло упёрлось в его живот.
- Назад! – процедила я.
- Ты… ты… опять наставила на меня оружие, - его голос дрожал. Нервы у него совсем сдали.
- Да, и на этот раз исправное.
- Решила сделать моему отцу одолжение? Ему, а не мне… Я видел, как ты на него пялилась… А я ведь думал, что ты – не такая…Я же тебя по-хорошему попросил …
- На руки свои посмотри.
Он отдёрнул ладони, которыми сжимал мою шею.
- Прости… Ты же знаешь, я бы никогда… Я просто хотел обнять тебя…
Отползая от него, я держала оружие перед собой, а Арчи смотрел на него с ужасом и завистью.
- Для тебя же это просто игра. Ты всего лишь мелкая девчонка… Мне нужнее… Я заслужил…
Псих долбаный.
Уходя, я постоянно оглядывалась, но он оставался на месте: на коленях, бормоча что-то бессвязное. Всю дорогу до дома я почему-то думала о том, когда именно он успел свихнуться и почему я раньше этого не заметила. А следовало бы подумать, куда именно бежать и какую записку оставить родителям.
Но за мной не пришли.
Все каникулы были испорчены напряжённым ожиданием. С Арчи я не виделась: он не ходил на Побережье или ходил, когда меня не было поблизости. Мы встретились с ним в школе через пару недель после того случая. Он выглядел как обычно. Болтал со своими дружками-недоумками и, когда я прошла мимо, скользнул безразличным взглядом, даже не потеряв нить разговора.
Я решила, что вот теперь всё кончено. Вместе с горьким сожалением я почувствовала и облегчение, как ни странно. Побережье всё равно не дало бы ему второго шанса, а общаться со мной не из-за оружия он бы не стал.
Но, сев за свою парту и открыв ящик для учебников, я обнаружила в нём розу. Вероятность появления тайного поклонника отпадала сразу.
На следующий день роз было уже две, потом – три, и так далее, пока в ящике не осталось места, и цветы не начали вываливаться из парты. Всё это время Арчи не показывался, и его невозможно было застать на месте преступления. Поэтому, потеряв терпение, я собрала его прогрессирующие жесты раскаянья в охапку и направилась в его класс.
Ничего более рискованного я в жизни не делала. Пусть на мне и были защитные амулеты, самоубийцам они практически не помогали. А зайти на территорию подростков постарше да ещё с претензиями – самоубийство.
Арчи сидел на парте в окружении своих дружков-беспредельщиков и вечно хихикающих поклонниц. Поэтому мне пришлось собрать всю свою хвалёную смелость, чтобы подойти.
- Ого, это всё мне? – Он выглядел растерянным, вообще ничего не понимающим бараном.
- Ага, забирай. - Я кинула ему букет.
- Спасибо, конечно…
- Используешь приёмчики своего отца? Это он тебя научил?
- Да, и смотри-ка, они работают. – Он пихнул букет не глядя кому-то в руки. Парню с красным ирокезом. - Знаешь, мы ведь с ним теперь отлично ладим.
- Больше не набрасываешься на него с ножом и не суешь деньги в лифчики его подружкам? Ну ничего себе.
Схватив за предплечье, Арчи вывел меня из класса в коридор. Дружки-отморозки провожали его шокированными взглядами.
- Им не обязательно об этом знать, - процедил он, подводя меня к окну. – Я же сказал: я исправился.
- Поздравляю. А розы, значит, символ твоего обновления?
- Тебе же нравятся цветы. Все алтари ими усыпаны.
- Мы в школе! Зачем устраивать этот цирк здесь?
- На Побережье же мне путь закрыт. Ты сама так сказала.
- А ты типа такой послушный?
- Теперь - да.
Я покачала головой: что-то не верится.
- Слушай… - Мимо проходили школьные сплетницы, поэтому Арчи наклонился очень близко. – Я уже не смогу жить так, как раньше, после того, что увидел. Потому что я понял – ничего круче в этом мире мне не найти. Наркотики, драки, девчонки - ничто… ничто не сравнится с оружием. С тем чувством, когда заходишь туда… когда держишь его в руках… Ты же меня понимаешь, да? Только ты и понимаешь. Мне нужно вернуться. Я только об этом и думаю.
Его голос превратился в лихорадочный шёпот. Я слышала, как колотится его сердце. Он казался одержимым.
- Нет, Арчи, ты не вернёшься туда.
- Я извинился перед отцом. Ты понятия не имеешь, чего мне это стоило, но я сделал это.
- Рада, что твои семейные дела наладились.
- И я исключительно вежлив с его давалками, как ты и хотела. Но этих унижений, похоже, недостаточно.
- Причём тут?..
- Хочешь, встану на колени? Прямо здесь?
- Нет! Чёрт! Прекрати! – зашипела я. – Дело не в унижениях!
Прозвенел звонок, но Арчи не двигался, дожидаясь ответа.
- Кажется, я понял, - сказал он в итоге. – Дело в тебе.
- Нет, дело в тебе!
- У тебя какие-то заморочки насчёт состоятельных, популярных парней.
- Вернее, избалованных, неуравновешенных придурков.
- У тебя-то друзей и денег никогда не было.
- Да пошёл ты.
- А может ты в моего отца втюрилась.
- Боже…
- Но как бы там ни было, - он остановил меня, когда я собралась ускользнуть, - ты не можешь вот так просто прогнать меня.
- Да что ты?
- Ага. Потому что на Побережье всё решаешь не ты. – Я недоумённо нахмурилась. – А Он. Так ведь?
Когда я поджала губы, он широко улыбнулся.
На самом деле, Арчи до последнего не верил, что я настолько сумасшедшая, чтобы во всех делах полагаться на Него. Божество без лица и имени, которое являлось морем, Побережьем, всем оружием вместе и каждым в отдельности. Что Он контролирует каждый мой шаг и влияет на всякое моё решение. Что Он рассказал мне о приходе Арчи и решил сделать его своим солдатом. И только Ему решать, изгонять Арчи с Побережья или дать ещё один шанс.
- Может, по Его мнению, я ничего плохого не сделал, - продолжил Арчи. – И да… те цветы, они не для тебя, а для алтарей.