- Цветы…
- Нравятся?
- Отнеси их… в бункер.
- Ты что, всё ещё бредишь? Какой от них там будет толк?
- Пожалуйста… Ты должен ходить туда каждый день… ритуал… это важно… помнишь?
- Ладно-ладно, ты только успокойся.
- Ты сделаешь?
- Ага, как скажешь. Не беспокойся об этом.
В госпитале было тоскливо, непривычно. Всё чужое, по-больничному унылое – запахи, еда, постельное бельё и даже разговоры. Только там я начала осознавать плюсы дружбы. Родители навещали меня редко, у них совсем не хватало времени на проект, в который вложились серьёзные люди. Они должны были оправдать доверие и всё такое. Поэтому я могла надеяться только на Арчи.
Когда дело касалось визитов, я становилась нетерпеливой, требовательной, ужасно беспокойной. Мне становилось не по себе, если Арчи пропускал хотя бы день.
По ночам хотелось плакать. Я никогда не покидала дом даже на пару дней, что говорить про недели. Побережье отлучило меня, изгнало за одну только мысль о предательстве. И я не могла испросить прощения, что мучило сильнее всего. Только если через Арчи, которому я давала мелкие поручения. Он обещал выполнить их в лучшем виде, но с каждым днём его обещания звучали всё менее убедительно.
- Ты придёшь завтра?
- Конечно, о чём разговор.
- Правда? Всё-таки первый учебный день.
- Уж лучше я забью на школу.
Но на школу, по всей видимости, Арчи не забил. И это было бы даже неплохо, но он не появился и на следующий день. И через три дня. Похоже, учёба всерьёз его заняла. Когда же мне объявили, что пришёл посетитель, я меньше всего ожидала увидеть отца.
Он сказал, что им с мамой нужно уехать, но врач уже готов меня выписать, поэтому я должна выбрать: побыть здесь под присмотром специалистов или отлежаться дома. Я сказала, что если они хотят застать меня живой по возращении, то должны немедленно вернуть домой. К тому моменту я уже отлично себя чувствовала. Да и зачем занимать больничное место, на которое всегда найдётся более подходящий претендент?
Море встретило меня ленивой холодной волной: вялый взмах руки, а не крепкое объятье. Словно я была чужаком, а не вернувшимся на родину изгнанником. Всё встало на свои места, когда я прошла по Побережью. Арчи появлялся здесь, несомненно, но он даже не думал подходить к ритуальным столбам и алтарям.
Слишком взрослый для моих игр, да?
Мне не хотелось его видеть, так что это я «забила на школу», приводя в порядок Побережье. Всё это время я держалась подальше от бункера, чтобы не наткнуться на Арчи, потому что в таком случае мне бы захотелось его утопить.
Но Арчи сам нашёл меня, и, когда я его увидела, почувствовала себя отомщённой. Он шёл по берегу нетвёрдо, постоянно поднося руки к лицу. Он выглядел таким несчастным, что я даже решила, что его лишили наследства. Никогда раньше не видела, чтобы он распускал сопли…
- Что это с тобой?
Он не заметил моего приближения, а когда обернулся, рухнул на колени.
- Ты… это, правда, ты? – Он нерешительно протянул руку.
- Ты бы завязывал с наркотиками, Арчи.
- Тебя не было в больнице… Мне сказали, что ты умерла… И дома у тебя никого…
Ясно.
На моё место определили безнадёжную пациентку, а когда Арчи вспомнил обо мне и решил навестить, медсестра уже прибирала вновь освободившуюся койку. Добрая женщина и сообщила ему скорбную новость. Не веря, Арчи бросился ко мне домой, но ему никто не открыл. В бункере тоже не было никаких следов моего возвращения.
Прошло три часа, он уже почти привык считать меня мёртвой.
- Ты могла бы мне позвонить! – вскричал Арчи. На место облегчения пришёл праведный гнев.
- Зачем? Я так поняла, ты слишком занят алтарями и столбами. Или школой. Выпускной класс всё-таки. Экзамены.
- Слушай… Чёрт! - Он вытер лицо рукавом. – Мы встретились с парнями. Всё лето не виделись, заболтались, пошли отмечать. Я обо всём забыл.
- Да брось, не оправдывайся. Ты и так не обязан был меня навещать.
Мои родители ходили ко мне раз в неделю. Другое дело, что они не пропустили ни одну неделю, а он – нарушил слово.
- Прости, Кэс. – Он пошёл следом. – Кэс. Кэс…
Он словно кошку подзывал.
- Забудь.
Я подумала: какая разница? Он всё равно собирался убраться отсюда, как только ему стукнет восемнадцать. Пара месяцев - и все его слова, обещания, поступки, намерения перестанут иметь какое-то значение.
Не нужно было ему вообще туда ходить. То, что я привязалась к нему именно перед его отъездом, казалось подлым. Лучше бы он и дальше продолжал тусоваться со своими дружками-пофигистами, они бы перенесли разлуку с ним безболезненно.
Но, как оказалось, дело тут было совсем не в дружках.
Вернувшись в школу, я встретила школьных сплетниц. Они прятались за складскими стеллажами, куда меня отправили за материалами для демонстрации.
- Эта новенькая теперь с Артуром Шеллом.
- Она красотка…
- Поиграет и бросит. Как всегда.
- Не зна-а-аю. Ни за одной девчонкой он так долго не бегал. Ни на шаг ведь не отходит.
- Говорят, у них уже было. Ну, вы поняли.
- Врёшь!
- Мне Мар сказала, а она разговаривала с Бэт. Да и Джой не даст соврать.
Я вышла с ящиком, в котором что-то звенело.
Заболтался с друзьями, значит.
- Кассандра, - сказала учительница, заглядывая в ящик. – Ты принесла химические колбы на урок истории.
Класс затрясло от хохота.
- Видимо, гены твоих родителей дают о себе знать. Ты тоже станешь известным учёным, не сомневаюсь.
В тот момент я как никогда готова была стать известным убийцей. И мне нужен был план.
Отпроситься в туалет, выйти из класса, найти Арчи и прикончить его на глазах его подружки.
Лжец! Он мог предать меня, но не Его. Этого я не могла позволить.
Я отпросилась в туалет.
Пока я умывалась холодной водой, старшие девчонки курили, запершись в одной из кабинок.
- Они переспали, точно тебе говорю.
- Гонишь.
- Спроси у неё сама, она не скрывает. Говорит, что он предлагал ей сбежать вместе. И она согласна. Денег у него – куча.
Да какого хрена?!
Я уставилась на собственное отражение в грязном зеркале. Не удивительно, конечно, что он вообще забыл о моём существовании. Спорю, его подружка выглядит не так дико. Модная, милая, на всё согласная принцесса. Побег двух влюблённых – это так романтично…
Испустив беззвучный вопль, я вышла уже полностью успокоившаяся.
Пускай убирается, решила я. С ней или без неё – разницы никакой. Пускай убирается, и тогда Побережье вновь станет только моим. И мне ни с кем не придётся делить Его милость.
Мне не терпелось вернуться к Нему, но день тянулся безумно долго. В столовой я начала подумывать, не бросить ли всё к чертям. Уже одно то, что я находилась с Арчи под одной крышей, не позволяло мне думать об уроках. Оставаться было бессмысленно, даже опасно.
Но, так как я уже отстояла половину очереди, нужно было забрать паёк.
- Подвинься. – Меня оттеснил красный ирокез, хлопнув по плечу толстяка, что стоял передо мной. – Спасибо, что занял, чувак.
У них завязался разговор, до которого мне не было никакого дела, пока красный ирокез не вытащил из кармана пулю.
Какого?!.
- Что это?
- Тихо, придурок. – Ирокез вложил в пухлую ладонь приятеля цилиндрик. – Такими штуками в прошлом людей убивали, прикинь?
- Харе гнать. Эта мелкая хрень может меня убить? Серьёзно?
- Если влетит в башку, мало тебе не покажется, поверь.
- И откуда она у тебя?
- Арчи. – Ирокез спрятал пулю обратно в карман. – Он говорит, у него таких штук – вагон.
- И что с ними делать?
- Стрелять ими. Он мне показывал как. Чувак, это что-то. Звук такой, блин… Не представляю, как наши предки не глохли на этих своих войнах.
- Так у него чё, оружие есть?
- Он говорит, его столько, что хватит на весь город. В общем, если хочешь, пойдём с нами в следующий раз.
Я вышла из столовой с пустым подносом в руках. Арчи же романтический обед решил устроить во дворе. Я нашла его удивительно быстро: он развлекал свою подружку, и она хихикала, жуя чипсы. Я её даже толком не рассмотрела и не дала Арчи возможности нас представить.