Да тут, в самом деле, стало адски жарко.
В какой-то момент я подумала, что нам некуда торопиться. Поначалу кидая на мужчину быстрые взгляды, уже через пять минут я бесстыже на него пялилась. Подумала, что стоит вынести хоть какую-то выгоду из этой поганой ситуации.
На солнце его кожа казалась очень бледной, почти мраморной. Торс блестел от пота, из-за чего рельеф мышц обозначился чётче. Его руки испачкались в чёрной смазке.
- Подай воду. – Когда я никак не отреагировала, солдат посмотрел на меня. – Кэс?
- Ты такой горяч… а, в смысле, ты не боишься перегреться? Так же как этот байк?
Мама, что я несу?! Кому тут нужно было беспокоиться о перегреве, так это мне.
- Нет. – Он понимающе улыбнулся, выпрямляясь. – Меня даже сжечь не получится, моя кожа способна сохранять целостность в очень широком температурном диапазоне.
Эта самая кожа? Целостность, которой он позволил нарушить, когда вставлял серёжки. И если вдруг я захочу его оцарапать или укусить, он же мне это позволит?..
- К тому же, байк не перегрелся. – Он принял бутылку из моих рук и сделал пару глотков. – Я бы смог его починить, но не здесь. Нужны детали и инструменты…
- Пофиг. – Я закинула рюкзак на плечи и пошла вдоль обочины. – Нам всё равно лучше менять транспорт как можно чаще. Наш след, скорее всего, уже взяли. Именно из-за того, что мы прикипели к этому мотоциклу. Оставим его здесь.
Забрав вещи, бионик сказал:
- Тогда лучше поймать попутку.
Как бы мне этого ни хотелось избежать, он был прав: в отличие от него я плохо переносила жару. Я прошла метров двести, и этого хватило, чтобы совершенно обессилеть. Выставив руку, я смотрела на проносящиеся мимо машины.
- Будь на мне мини-юбка, тут уже была бы очередь, - проворчала я через пару минут.
- Очередь самоубийц.
Несмотря на то, как лестно это прозвучало, я сказала:
- Если так и будешь излучать агрессию, никто нам не захочет помочь. Люди чувствуют такие вещи.
- Я могу остановить любую машину.
- Да, я помню, как ты справился с этим в прошлый раз. – Не хотелось бы повторения истории с мотоциклистом. - Подвинься, ты меня загораживаешь. После побега народ стал пугливым. Если даже молодые девушки вызывают подозрение, то что говорить о тебе.
Как будто это именно его держали в камере смертника, превращая в бледное подобие человеческой тени, а меня «полировали» с каждым днём всё усерднее, чтобы в дальнейшем показывать влиятельнейшим людям на зависть.
Прошло минут пять, прежде чем, потеряв терпение, солдат вышел вперёд, теперь уже в самом деле меня загораживая. Он едва успел вытянуть руку, как ярко-красная машинка на полной скорости свернула с дальней полосы и причалила к обочине
- Боже-боже, я приняла тебя за мираж, - выкрикнула женщина, наклоняясь и открывая пассажирскую дверь. – Давно стоишь, красавчик? Поразительно, что никто не подобрал тебя раньше. Ты же так ослепительно… сияешь.
Я остолбенела.
Солдат закинул наши вещи на заднее сиденье, посмотрел на меня, взял на руки, посадил рядом с сумками, пристегнул ремнём, закрыл дверь и сел рядом с женщиной.
- А… а это что?
- Мой багаж.
Один в один, серьёзно: за всю дорогу я не издала ни звука. Мне было плевать, куда меня везут. Я не прислушивалась к их разговору. И бионик выгрузил меня из машины так же, как и загрузил.
- Пригласите на свадьбу! – крикнула женщина на прощание, оставив в руке солдата бумажку с номером телефона.
- Свадьбу? – Я очнулась. – О чём она? Что ты ей наговорил?
- Только правду.
- Это ещё хуже!
- Например, что я полюбил тебя с первого взгляда.
А на втором подставил под удар электрошокера.
- Тебя окружала куча сильных парней, но я решил во что бы то ни стало добиться тебя.
Ты просто убил их всех!
- И теперь меня связывают с тобой по-настоящему нерушимые узы.
Худшая разновидность стокгольмского синдрома.
- Мы колесим по миру в поисках пристани, где я смогу сделать тебя самой счастливой женщиной.
Законное оформление отношений - это так мило для тех, кого сплотило именно нарушение закона. Но я почему-то задумалась над этим.
- Приходи на воскресную проповедь, сестра. – Ко мне подошла юная послушница, вручая листовку. – Только Господь сможет сделать тебя по-настоящему счастливой.
Недоброжелательно зыркнув в сторону солдата, она пошла дальше. Я повернулась ей вслед, отмечая, что она подходит только к женщинам.
- Погоди, - крикнула я, подбегая. - Что это за город?
- Всё, что тебе о нём нужно знать, что здесь находится монастырь Святой Лилии - единственная женская обитель, уцелевшая во время Третьей Мировой. – Она указала на готические башни, темнеющие в отдалении. – Это благословенное место, и если ты не посетишь его, считай, прожила жизнь зря.
Ну ясно.
После появления первого искусственного человека, многие люди пересмотрели своё отношение к религии. Сейчас церковь всеми силами пытается вернуть себе былую популярность. Среди прихожан распространяются такие вот листовки, в то время как Денза выпускает новые и новые модели биоников.
Я огляделась. На площади, где мы оказались, было довольно людно. Много туристов, большинство – паломники, они ходили группами и кланялись каждой проходящей монашке. Светлые летние одеяния тех мелькали в толпе тот тут, то там.
- Город девственниц, - сказал солдат.
- М-да, кажется, мы попали по адресу.
Но, серьёзно, это была та самая тихая пристань с доброжелательными жителями, которые гордились тем, что живут рядом с обителью и её насельницами. Здесь все старались идти друг другу на уступки и даже к незнакомцам относились без подозрений. Поэтому хозяйка маленькой гостиницы после какой-то сходу сочинённой жалостливой истории согласилась пустить нас без документов.
Упав на кровать, я впервые за два года почувствовала это: что могу позволить себе отдых после бешеной гонки со смертью. Мне было это необходимо. Доза безопасности.
Но к хорошему быстро привыкаешь. Прошёл день, два, а я находила всё новые причины, чтобы остаться в городе «до завтра».
- Сегодня же воскресная проповедь.
- Когда ты стала такой верующей?
- Какая разница? Тебе-то никогда не понять, каково это – быть прощённым. Быть любимым не просто кем-то, а самим Богом!
- Разве я не любим тобой?
- Это другое. В религиозном плане.
- Ты - моя религия. И я хочу, чтобы перед тобой на коленях стоял весь мир.
- Порабощение не имеет к вере никакого отношения!
- К моей вере имеет. А ещё там есть место кровавым жертвоприношениям и развратному сексу.
- Не говори о сексе!
- А о жертвоприношениях можно?
Проехали.
На самом деле, всё это было шуткой. Мой вдруг обнаружившийся фанатизм. У меня была только одна религия, и она довела меня до тюрьмы, а Арчи до психушки. Моё сердце стало непроницаемым для каких угодно красноречивых проповедей. Просто монастырь был единственным местом, где я чувствовала себя в абсолютной безопасности. Я знала, что туда никогда не ворвутся Фарго, Рэмира и полиция, потому что эта территория находится за пределами их мира. Здесь было своё понятие о правосудии и преступлениях.
Если бы только можно было вынести эту безопасность с собой, закутаться в неё, как в одежду и…
Рассуждая так, я прогуливалась вдоль монастырских стен, когда увидела, как за ворота выходит группа молодых монахинь. Как им привычно кланяются паломники. Как они делают замечание курящему рядом с воротами полицейскому, и он поспешно тушит сигарету.
Меня озарило.
Нет, я не собиралась принимать постриг. Всё намного проще.
Я вспомнила, как по нелепой случайности попала в магазин интимных товаров. Отыскать такой же в этом городе было непросто, но я нашла адрес через интернет, в то время как бионик был занят прохождением очередной локации.
- Вернусь через полчаса, - сказала я на пороге.
- Если не вернёшься, я сровняю ту обитель с землей.