– Ого-го! – подал голос Ли Джордан. – Похоже, Фреда Уизли никому не переплюнуть! Или кто-нибудь попытается?
Рон, недовольно что-то пробурчав, схватил Лаванду за руку и стянул прочь с танцплощадки, решив, что далее бороться бессмысленно. С ненавистью глядя на Фреда, Майкл Корнер удвоил усилия, оголившись до нижнего белья. Джинни стыдливо прикрыла глаза, и только тут до Ли дошло, что Джиневра Молли Уизли еще слишком молода для подобных конкурсов.
– Это нечестно! – гневно вопила Джинни, когда Ли и Джордж вместе утаскивали ее прочь с танцплощадки. – Почему Гермионе можно, а мне нельзя?
– Итак, Корнер выбыл, – прошептал Фред, опаляя заалевшую от стыда щеку Гермионы горячим дыханием. – Джордж тоже. Остался – кто бы мог подумать – старина Макмиллан!
– Фред, пожалуйста, хватит! – умоляюще попросила Гермиона, избегая смотреть на полуобнаженного парня.
– Вот когда Макмиллан струсит, тогда и хватит, – игриво сообщил Фред, вертясь вокруг раскрасневшейся Гермионы.
– Инфернал раздери того, кто придумал этот конкурс! – не выдержала Гермиона.
– Боюсь, это невозможно, ведь в таком случае ты будешь очень по мне скучать, – с притворной грустью заявил Фред.
Девушка гневно посмотрела на него, ее губы против воли выдавили:
– Да, я буду очень по тебе скучать.
Ловким движением избавившись от шляпы, Фред водрузил ее на макушку Гермионы. Толпа снова заулюлюкала. Макмиллан в панике посмотрел на брюки, под которыми – это знал только он, – прятались старые кальсоны, которые показывать кому-либо он просто не имел права, – парень обреченно опустил голову, признавая поражение. Ханна, обругав его, сошла с танцплощадки и направилась к Невиллу, явно предпочтя его своему приятелю.
– Все, мы победили, Фред, хватит! – взмолилась Гермиона, и во внезапной тишине ее голос оказался слишком громким.
– Вот они – наши победители! – радостно объявил снова забравшийся на сцену Ли. – И в качестве выигрыша они оба должны проходить в таком виде, в каком они находятся сейчас, всю вечеринку!
Фред удивленно посмотрел на приятеля – этого явно не было в его планах, – потом на свое обнаженное тело и на Гермиону, забавно выглядевшую в его шляпе, галстуке, рубашке и брюках, кое-как напяленных, и понял, что ему конец от разозленной старосты. Прежде чем она успела громко возмутиться, он приказал:
– Молчи, Гермиона, и делай вид, что все в порядке.
Девушке ничего не оставалось, как подчиниться. Пара победителей сошла с танцплощадки и разошлась в разные концы комнаты, твердо намереваясь не встречаться все оставшееся время. Гермиона кипела от злости и в то же время не могла сдержать смеха, глядя на обескураженного неожиданным поворотом событий Фреда.
Впрочем, вполне довольный своей прекрасной физической формой, Фред тут же с головой окунулся во всеобщее веселье. Гермиона же взяла на себя задачу следить за тем, чтобы это самое веселье не перешло рамки приличий, но, к сожалению, вид старосты, только что принявшей участие в скандальном конкурсе и теперь разгуливавшей в мужской одежде страха не внушал. За следующие полчаса она успела сделать выговор нескольким целующимся парочкам, отчитать двух невесть как здесь оказавшихся второкурсников и отобрать пару кусачих тарелок. Симус, недовольный тем, что Гермиона сняла с Гриффиндора несколько баллов за то, что он распивал огневиски на брудершафт с Дином, в сердцах заявил:
– Сама не веселишься и другим не даешь! Пошла бы да сама выпила!
– Ладно! – в ответ рявкнула рассерженная Гермиона.
Под удивленными взглядами приятелей она прошла к столику с напитками и опрокинула в себя пару стаканов огневиски, заев горький напиток, по давешнему совету Фреда, мятными шариками. Дело дошло бы и до третьего, но вмешался Гарри, вовремя оказавшийся рядом с подругой.
– Гермиона, что происходит? – взволнованно спросил он, встревожено глядя на подругу.
– Я должна веселиться! – честно ответила Гермиона, протягивая руку к очередному стакану. – Симус сказал, чтобы я пила огневиски.
– Но… он же не заставлял тебя этого делать! – Похоже, у Гарри были определенные сомнения насчет умственного состояния Гермионы. – Что с тобой случилось?
– Я не могла сопротивляться, – мрачно пожала плечами Гермиона. – Гарри, не мешай мне, я должна выпить.
– Нет, не должна, – твердо сообщил Гарри, пытаясь оттащить Гермиону прочь от алкоголя. – Мы сейчас же уйдем с вечеринки, и…
– Хорошо, – резко согласилась Гермиона.
Не обращая внимания на удивленное лицо Гарри, девушка потащила его к выходу, расталкивая толпу. Обескураженный странным поведением подруги, парень пытался остановить ее, что плохо ему удавалось. В отчаянии он пробормотал:
– Да стой же ты!
Гермиона тут же остановилась как вкопанная. После выпитого алкоголя в голове приятно шумело, мир качался как маятник, пол уходил из-под ног. Вокруг все плыло, как в тумане. Хотелось веселиться, очень хотелось. Но почему же она стоит? Почему не может идти куда-нибудь и сделать что-нибудь эдакое?
Почему я думала, что здесь скучно? Я готова веселиться хоть всю ночь!
– Гермиона, я… – начал было Гарри и осекся, заметив в углу комнаты домовика Добби.
Сразу же вспомнилось его последнее появление, после которого участников ОД едва не поймали. Борясь с плохими предчувствиями, Гарри оставил Гермиону, продолжавшую стоять на месте, и направился к домовику.
Сверкая изумрудами глаз, Добби объявил:
– Сюда идет мадам Амбридж!
Присутствующие не сразу поняли, что, собственно, произошло, и Гарри снова пришлось заорать:
– Вы что, ничего не поняли?!
Все тут же сорвались с места и помчались прочь. Все, кроме Гермионы. Связанная приказом Гарри стоять на месте, она не могла пошевелиться, но страха ей это не внушало. В голове все еще приятно шумело, и она не сразу поняла, что кто-то схватил ее за руку, пытаясь заставить следовать за собой.
– Черт возьми, Гермиона, нам пора сматываться! Пошли! – Голос Фреда набатом бил в голове Гермионы, но под влиянием зелья девушка подчинилась и последовала за ним.
Забавная парочка – полуобнаженный парень и облаченная в мужскую одежду девушка лихо мчалась по школьным коридорам. Гермиона слегка пошатывалась, но поспевала за Фредом. Заложив лихой вираж, он утянул ее в небольшой темный альков и прижал к стене, прошептав:
– Только тихо, и нас не поймают.
Ее слегка пьяные глаза с трудом сконцентрировали свое рассеянное внимание на веснушчатом лице одного из близнецов Уизли. Видеть Гермиону пьяной было слегка непривычно. Фред нервно оглянулся и снова посмотрел на Гермиону. Она слегка приоткрыла губы, хрипло пробормотав:
– Я хочу…
– Помолчать? – с надеждой осведомился Фред.
– Петь! – громко крикнула Гермиона. – И Одо-геро-о-ой…
– Тихо!
Но отчего-то Гермиона не собиралась его слушаться.
Черт! Неужели противоядие сработало в самый ненужный момент?!
– О-о-о, приди-и-и, помешай мое ва-а-а-арево… – отчаянно фальшивила Гермиона, раскачиваясь на месте так сильно, что руки Фреда не могли удержать ее.
– Хватит, Гермиона! Замолчи! Заткнись! Тихо!
Ничего не помогало. Похоже, им крышка. Деревянная, для гроба. Для двух гробов, с любовью упакованных профессором Амбридж.
– И е-е-если все сделаешь пра-а-а-вильно…
В коридоре послышались шаги. От отчаяния Фред был впервые готов рвать на себе волосы. Гермиона все распевала песню Селестины Уорлок, и, похоже, ее нельзя было ничем заткнуть. Ничем, кроме…
– То получишь котел, по-о-о-олны-ы-ый…
Он поцеловал ее.
Его ладони осторожно обхватили ее щеки, сжимая их, губы резко запечатали ее приоткрытый рот. Гермиона удивленно распахнула глаза, замолчав, и в этот же момент Фред прижал ее к стенке, закрывая своей спиной от коридора. Ее губы слегка горчили от виски, дыхание же было мятным от тех мятных шариков, и это странное сочетание сводило его с ума. Их взгляды встретились, и в тот же момент руки Гермионы обвились вокруг его шеи, привлекая Фреда ближе к себе. Ногами же девушка обхватила его за поясницу. От неожиданности Фред оторвался от Гермионы.