Девушка в ее возрасте наверняка знает все сплетни. Если постараться поискуснее сформулировать вопрос, она может многим внушить, что священнику пора жениться. Он было вышел за ворота, словно уж намереваясь отправиться в путь, но вдруг вернулся и с безразличным лицом проговорил:
— Теперь ты понимаешь, что в доме нужна хозяйка?
Сара едва удержалась, чтобы не закричать от изумления. Она не ожидала услышать от него такие слова и ответила, запинаясь:
— Говор…ят, если у мужчины нет жены, он может умереть от тоски, — подбородок у нее задрожал. Она боялась пошевелиться, чтобы нее выдать свою радость. — Вам, правда, нужна заботливая жена, — она неловко развела руками. — Сад запущен, да и в доме не хватает женской руки. Наверно, вам недоело питаться в таверне?
Она хотела еще добавить, что некому согреть для него постель и некому произвести на свет наследников, но не посмела зайти так далеко.
— Вот видишь! — у него словно гора свалилась с плеч. Наверное, он зря волновался, что они плохо отнесутся к его женитьбе. Многие вдовцы женились чуть ли не сразу после похорон жены. Так уж устроен мужчина. Тем не менее он нахмурился, ожидая, что она не замедлит согласиться с его доводами. — Наверно, я мог бы гораздо больше времени уделять моей пастве, если бы мне не приходилось самому заботиться о себе. Если бы у меня была помощница, я бы лучше справлялся со своими обязанностями.
— О да!
От избытка чувств Беллингем схватил Сару за руку.
— Ты меня убедила, — торжественно произнес он.
— Значит, вы хотите скоро обвенчаться? Саре показалось, что еще немного, и она окажется на седьмом небе от счастья. О таком она даже не мечтала. Как же ей быть с ночной рубашкой, если он не захочет ждать? Она мысленно улыбнулась и сверкнула глазами. Разве это имеет значение?
— Скоро. Очень скоро. Впрочем, ты понимаешь, это дело непростое. Надо договориться о приданом. Могут возникнуть всякие проблемы, — он задумчиво постучал указательным пальцем по подбородку. — Сара, — после недолгого молчания вновь обратился он к ней, не отрывая от нее пристального взгляда, — я хочу попросить, чтобы ты никому не рассказывала, о чем мы с тобой говорили сегодня.
Она замерла.
— Никому?
— Пока не время.
— Если вы так хотите, — покорилась она, однако ее радость немножко померкла.
— Постарайся быть благоразумной, — он опять нахмурился. — Подумай о себе, — сказал он, вспомнив, что Баррелл Колльер говорил с ним о скором замужестве Сары. — Сначала твой отец должен уладить все с приданым, а уж потом он придаст дело огласке. До тех пор лишние разговоры нежелательны для обеих сторон;
У Сары от обиды округлились глаза.
— О, уверяю вас, мой отец не г, будет скупиться, — торопливо проговорила она.
— В этом не приходится сомневаться, — ответил Беллингем. — Господин Колльер умеет вести свои дела, — он ласково улыбнулся Саре и тотчас откланялся. — Итак, мне уже давно пора идти. Прощай, Сара.
Сара смотрела, как удаляется ее любимый, и сердце чуть не выпрыгивало у нее из груди, а когда он ушел уже достаточно далеко, она прошептала:
— Прощай, Джосия, любимый. Прошло несколько часов. Сад начал приобретать пристойный вид. Вещи, оставленные для починки, были упакованы. Прядь волос и обрезки ногтей спрятаны в кармане. Когда-нибудь она расскажет Джосии, как решилась на колдовство, чтобы обратить на себя его внимание. А пока она не будет никому ничего рассказывать. Не дай Бог, она ошиблась. И Сара, не торопясь, пошла домой.
Она должна стать женой Джосии Беллингема. И скоро. Он же сам сказал ей об этом в саду. И почему она до сих пор сомневалась? Подумать только, как она мучилась от ревности к Глории! Может быть, теперь они опять станут подругами. Нет! Сара вспомнила, как Джосия смотрел на черноволосую девушку. Никогда! Пусть теперь помучается Глория.
Высоко задрав нос и сияя от счастья, Сара переступила порог родного дома, думая о том, что скоро все будут завидовать ей.
Переделав примерно половину своих дел, Джосия Беллингем подошел к дому Эллинов. Недалеко отсюда ему повстречался юный Джозеф, спешивший на мельницу. Из-за скрипа колес он не слышал, как его нагнал священник.
Та, кто красивей всех девиц,
Парней кто повергает ниц?
Завидев ведьму, прочь беги!
Покачивая головой, Джозеф пропел последнюю фразу, которая приводила в недоумение всех, кто ее слышал, кроме Френсиса Стивенса. Один только Френсис Стивене знал ответ на этот страшный вопрос, но Френсис будет молчать. И мальчишки наслаждались, напугав в очередной раз своих приятелей.
Джозеф громко рассмеялся. Пусть они в Салеме разоблачают старух. В Сили-Гроув живет самая красивая ведьма на свете.
— Завидев ведьму…
Джозеф завизжал от боли, когда чья-то рука ухватила его за плечо. Потеряв равновесие, он бешено засучил руками и ногами, однако, увидав лицо своего мучителя, побелел и застыл на месте.
— Кого?
— Я не… — выражение разгневанного лица священника ясно указывало на то, что последует за лживым ответом. Джозеф набрал в легкие побольше воздуха. — Глорию Уоррен, — выдохнул он. — Это она. Потому что у нее глаза сверкают и от ее взгляда все дрожат.
Беллингем зарычал, услыхав, как ничтожный мальчишка порочит имя его избранницы, и хорошенько встряхнул его.
— У тебя нечистая совесть, Джозеф Эллин, — его голос был похож на звон обоюдоострого меча. — Не забудь, парень, что за лживое свидетельство полагается наказание.
Ткнув пальцем Джозефу в лоб, Беллингем ослабил хватку, и мальчишка чуть было не повалился на землю.
— Нет, преподобный отец, — пролепетал он. — Я пошутил. Я никому не говорил, про кого это. Никто не знает. Я не хотел…
— Это ты придумал, парень?
Склонившись над несчастным мальчишкой, Беллингем хотел заглянуть ему в глаза, чтобы тот не смел солгать ему.
— Да, — пискнул Джозеф. Беллингем еще больше взбеленился.
— Преднамеренный оговор, — Джозеф захныкал, ожидая страшного наказания за свой грех, однако священник счел разумным отсрочить его. — Обещай, что будешь тише воды ниже травы, Джозеф Эллин, — потребовал он. — Иначе я все расскажу твоему отцу и тебе не поздоровится.
— О нет, не надо, — умоляюще проговорил Джозеф, готовый на все что угодно, лишь бы избежать кары. Когда отец собирался выпороть сына, матери чаще всего удавалось отстоять его, но если за дело возьмется преподобный Беллингем, насколько понял Джозеф, его ничто не спасет, тем более что Беллингем как раз направлялся к ним домой проведать заболевшую Абигайль. — Пожалуйста, — от страха у него затряслись поджилки. — Я уже не помню ни одного слова.
Беллингем оттолкнул мальчишку. Завернув за угол и исчезнув из поля зрения священника, Джозеф прошипел:
— У Глории Уоррен глаза ведьмы. Он оглянулся, чтобы удостовериться, не преследует ли его преподобный отец, и не заметил тощую кошку, стремившуюся скрыться от собаки в дыре в заборе. Она бросилась ему прямо под ноги, и он упал, отчего перевернулась тележка и зерно просыпалось в грязь.
Потом он рассказывал Френсису Стивенсу, что в тот момент будто веревка обвилась вокруг его ног.
Кипя от злости, Беллингем смотрел, как улепетывает Джозеф. Ему очень хотелось, чтобы мальчишке исполосовали спину, однако он подумал, что если затеет дело, то придется повторить стишок и назвать имя Глории. Девушка же должна стать его женой, и трепать ее имя было нельзя позволить. Беллингем покачал головой. Ну и дурак этот мальчишка. Надо же такое придумать!
Глаза ведьмы? О нет. Ангела. И вообще все в ней вызывает восхищение и достойно обожания. Будь мальчишка постарше, он бы сам в нее влюбился. Пожалуй, не стоит ничего рассказывать его отцу.
Покидая дом Эллинов, Беллингем решил больше не откладывать и немедленно просить у госпожи Уоррен руки ее дочери. Мысленно оправдывая свою торопливость, он вышел на главную улицу Сили-Гроув, миновал несколько кварталов и возле одной из лавчонок увидал привязанного коня. Он уже видел его раньше и не спутал бы ни с каким другим, потому что он принадлежал охотнику Куэйду Уилду.