— Я не уверен, что ты мне нравишься таким, — признаюсь я. — Но я, черт возьми, ценю это.
Поднимаясь на ноги, я обнимаю его и хлопаю по спине в попытке сохранить мужественность.
— Чертовски люблю тебя, чувак. Я бы сделал все, чтобы сохранить ту улыбку, которую она вызывает на твоем лице.
— Думаю, тогда нам лучше пойти и выяснить, как ее найти.
19
ТОБИ
Крики агонии достигают наших ушей задолго до того, как мы спускаемся по лестнице в подвал. И когда мы, наконец, сворачиваем за угол, мы обнаруживаем, что Дэмиен, Харон, Тео и Алекс наблюдают, как Деймон прижимает клеймо к коже одного из парней, которых они голыми привязали к двум стульям в центре комнаты.
Обоих едва можно узнать, их лица опухли и окровавлены от избиений и пыток, которые они уже перенесли.
Я могу только предположить, что этого было недостаточно, потому что, судя по темному облаку, окружающему Деймона, я не думаю, что у него есть какие-либо намерения останавливаться в ближайшее время.
От запаха горящей кожи у меня в животе все переворачивается, прежде чем Деймон отодвигает раскаленное клеймо, открывая свое произведение искусства.
— У меня есть вопрос, — говорю я, делая шаг вперед, чтобы встать рядом с самим темным дьяволом.
Всеобщее внимание в комнате приковано ко мне, когда я пристально смотрю в опухшие глаза наших пленников.
— Сколько итальянцы пообещали тебе за то, что ты провернешь это для них?
Они оба сидят неподвижно, и я уверен, что если бы их лица были в состоянии показать реакцию, они бы этого не сделали.
Тупые предатели, гребаные пезды.
Оба они были с нами в течение многих лет. Или, по крайней мере, мы думали, что они на нашей стороне. Оказывается, они примерно так же коррумпированы, как те засранцы-Волки, которых мы недавно уничтожили.
— Я действительно надеюсь, что вы оба все обдумали, прежде чем позволили им манипулировать вами, заставляя выполнять их грязную работу. У вас обоих есть семьи, верно? — Спрашиваю я, проведя небольшое исследование по дороге сюда благодаря информации Тео. — Жены. Дети. Было бы настоящим позором заставить их страдать из-за твоего тупого гребаного выбора.
Тем не менее, ни тот, ни другой не ломаются.
— Итак, я могу предположить, что Мариано держат ваших близких в безопасном месте. Или вы оба настолько чертовски самонадеянны, что они прямо сейчас сидят дома, даже не подозревая, что вы нас предали?
И мы с Нико знаем ответ на этот вопрос, и они тоже.
Наконец, один из них показывает ту реакцию, на которую я надеялся, когда из его горла вырывается тихое хныканье.
— Что это было? — Спрашиваю я, наклоняясь немного ближе, но сожалею об этом в ту же секунду, как в нос мне ударяет запах мочи.
Тишина.
— Я думаю, нам, вероятно, следует пойти и забрать их всех сейчас, не так ли, босс? — Спрашиваю я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Дэмиена, который смотрит на меня с чем-то, что, я уверен, является гордостью в его глазах.
— Конечно. Алекс, Себ, возьмите Стеллу и Эмми с собой. Приведите их сюда мирно, — приказывает он.
— Конечно, босс, — соглашается Алекс, прежде чем крик боли наконец прорезает воздух.
— Нет, нет. Не впутывай их в это.
Бросаясь вперед, я обхватываю пальцами горло пизды достаточно сильно, чтобы перекрыть ему доступ воздуха. Его глаза расширяются в панике, но я не сдаюсь.
— Тогда тебе нужно, блядь, начать говорить, — киплю я, выплевывая ему в лицо каждое слово. — Нам не нужно читать тебе лекцию о гребаной важности семейной верности, солдат. Вы оба знаете, что вы мертвы из-за этого гребаного глупого трюка, но жизни ваших семей сейчас в значительной степени висят на волоске. Я действительно надеюсь, что они того стоили.
Тишина заполняет комнату, и моя хватка на его горле только усиливается. Но, несмотря на его более ранний протест в защиту своей семьи, ни один из них больше не возражает.
Пока Алекс, Себ и Стелла не решат уйти.
— Нет, — кричит другой. — Они обещали нам новую жизнь вдали отсюда, если мы позволим ему освободиться.
Я оскаливаю зубы, продолжая смотреть на подонка в моих лапах. Его губы начинают синеть, но он по-прежнему ничего не делает, чтобы отбиться от меня.
— Неужели жизнь с нами действительно так плоха? — спрашивает Дэмиен, подходя ко мне и, наконец, вмешиваясь.
— Нет, босс. Я просто хочу большего для своих детей.
— Тебе недостаточно жизни в богатстве, власти и защите целой семьи, солдат?