— Я в большом долгу перед своей женой, — говорит он, и его голос выдает страх, который он так старается скрыть.
— И ты думаешь, что жизнь, которая теперь будет без тебя, лучше, чем эта, когда ее муж жив?
— О-они обещали мне, что э-это будет л-легко.
— Ну, да. Я думаю, оставить дверь открытой довольно легко. Но ты, кажется, кое, о чем забываешь, — заявляет Дэмиен, его голос такой же жесткий и холодный, как всегда. — Итальянцы — тупые, жаждущие власти ублюдки. Ты действительно думал, что тебе это сойдет с рук? Вы были последними, кто видел его живым. Тоби, отпусти его, — требует Дэмиен. — Тебе нужно, чтобы они оба дышали еще немного, если мы собираемся найти твою девушку.
Парень перед Дэмиеном бледнеет.
— О, мне жаль. Ты действительно думал, что Джонас собирался ускользнуть в закат и оставить нас всех с нашей счастливой жизнью? Мне жаль, что приходится вас огорчать, но эта жизнь не такая. И мы притащили его сюда по чертовски веской причине. — Его голос становится глубже, с каждой секундой становясь все более смертоносным.
Парень, которого я чуть не задушил до смерти, тяжело дышит, пытаясь вернуть в свой организм достаточное количество кислорода. Ему лучше извлечь из этого максимум пользы, потому что, как только у нас будет вся необходимая информация, они оба будут чертовски мертвы.
— Итак, — говорит Дэмиен, поднимая глаза на своего сына и подзывая его к себе. Достав из кармана складной нож, он протягивает его Тео, глаза которого горят жаждой крови. — Мы собираемся сделать это веселым способом или легким?
Тео явно насрать на ответ на этот вопрос, потому что в ту секунду, когда он обхватывает нож пальцами, он вонзает лезвие прямо в тыльную сторону руки парня, которая привязана к ручке кресла, заставляя его выть, как дикого зверя.
— Я действительно не чувствую себя легко сегодня вечером, босс, — небрежно говорит Тео, вытаскивая оружие из его руки и вытирая его о штаны парня, пока тот хнычет.
— Достаточно справедливо. Итак… куда подевался Джонас?
— Мы не знаем, босс, — хрипит парень, которого я душил.
— Недостаточно хорошо, — рычит Дэмиен, его раскатистый голос заставляет меня вздрагивать.
— М-мы не задавали вопросов, босс.
— Тео, — Дэмиен не успевает произнести приказ, как нож вонзается в бедро парня. — Мы можем продолжать делать это в течение нескольких дней. Держать вас на краю гибели дольше, чем вы могли бы представить. И чем дольше это длится, тем ближе мы становимся к вашим детям. Думаешь, они будут кричать так же сильно, как ты?
Он стонет, когда Тео вытаскивает нож и смотрит вниз, кровь течет из раны. Этого много, но недостаточно, чтобы быть артерией.
— Он покидает страну.
— Сегодня вечером?
— Нет. Сначала он хотел заполучить свою семью.
— Ее маячок все еще не двигается, — говорю я, уставившись на штуковину, как будто она волшебным образом сдвинется и скажет нам, где она, если я буду достаточно усердно молиться.
— Расскажи нам еще раз, почему ты подумал, что было хорошей идеей не вставлять жучок в ее ожерелье? — Спрашивает меня Тео, его бровь изогнута, как будто он искренне не может понять, почему я этого не сделал.
— Потому что, придурок, я не хотел обращаться с ней как с гребаной собакой. — Я бросаю взгляд на Эмми, прекрасно зная, что он, блядь, чипировал ее не так давно.
— Мы бы знали, где она была прямо сейчас, если бы ты это сделал.
Вскакивая на ноги, я стаскиваю его с дивана за рубашку.
— Ты думаешь, я, блядь, этого не знаю? — кричу я, наши носы так близко, что они почти соприкасаются.
Моя грудь вздымается, когда чистое отчаяние разливается по моим венам.
Он мог увезти ее куда угодно. Он мог делать с ней все, что угодно.
Мой желудок переворачивается при мысли о том, что он прикасается к ней. О том, что он обращался с ней так же, как со мной.
— Тоби. — Мягкий голос мамы проникает в мои уши, и это заставляет меня расслабиться еще до того, как она кладет руку мне на плечо.
Она и Гален были здесь, в моей квартире, ожидая, когда мы зашли в тупик с двумя мудаками внизу.
Мы оставили их на ночь стонать от боли и покрывать пол их кровью, позволив им поверить, что их семьям придется не слишком приятно просыпаться утром, если они не расскажут что-нибудь, что мы могли бы использовать.
— Мы найдем ее.
Я отпускаю Тео толчком, он падает обратно на диван, когда я разворачиваюсь к маме.
— Как? — кричу я. — Как, черт возьми, мы собираемся ее найти? Он мог увезти ее куда угодно.
Мой голос громкий и смертоносный, но она даже не дрогнула.