– Но я всё же хотел бы остаться, – настаивал молодой хозяин. – Так приятно наблюдать за вами, Дарья Павловна, – пристально взглянув на девушку, проговорил он и, заметив, как смутилась гувернантка, довольно улыбнулся. – Может, вы сами сыграете для меня?
– Не думаю, что это будет уместно…– строго нахмурилась Дашенька. – Мне следует обучать вашу сестру, а не демонстрировать собственные уменья.
– Жаль, – поднявшись с кресла, проговорил подпоручик, но вместо того, чтобы удалиться, наоборот, подошёл ближе и, наклонившись к уху девушки, зашептал: – Почему вы избегаете меня, Дашенька?
– Я не понимаю вас, Дмитрий Ильич, – продолжая следить за игрой воспитанницы, ответила она.
Машенька, выводя гаммы, с любопытством косилась на взрослого брата, но он, не обращая на малышку внимания, проговорил:
– Вечером зайдите ко мне. Мне нужно с вами поговорить.
– Полагаю, это излишне, – возразила Дашенька. – А поговорить со мной вы можете и здесь.
– Я буду ждать, – в приказном тоне заявил подпоручик и вышел.
Борщёв-младший скрылся за дверью, а в груди девушки тревожно заклокотало. Излишнее внимание со стороны хозяйского сына совсем её не радовало. Дашенька прекрасно понимала: не такую невестку мадам Борщёва искала для любимого отпрыска. При всех достоинствах mademoiselle Томилиной отсутствие у неё приданого являлось важнейшим препятствием к браку. Кроме того, девушка сильно сомневалась, что интерес щеголеватого подпоручика предполагал столь серьёзные отношения. «Что же делать? – переживала она. – Поговорить с Софьей Марковной? Но мадам насколько боготворит своего сына, что скорее разозлится на меня и обвинит, будто я бессовестно оговариваю её сокровище. Да и что я могу предъявить? То, что Дмитрий Ильич бестактно пялиться на меня?»
Не в силах найти выхода из щекотливой ситуации, девушка вдохнула и понадеялась на скорый отъезд подпоручика в часть. Дарья Павловна слышала, как мадам Борщёва сетовала, что «дорогому Митеньке» не удастся пробыть в Петербурге весь светский сезон. «Может, когда начнутся приёмы, и Дмитрий Ильич получит более достойные объекты для ухаживания, он оставит меня в покое? – понадеялась Дашенька, выкинув из головы разговор с молодым хозяином.
День подошёл к концу, и, простившись с Машенькой, гувернантка направилась к выходу. Она проходила по коридору, как вдруг дверь комнаты подпоручика распахнулась, и мужская фигура перегородила дорогу девушке.
– Вы не забыли, Дарья Павловна? Я просил вас зайти.
– Вы что, караулили меня? – нахмурилась Дашенька и попыталась пройти мимо. – Простите, Дмитрий Ильич, я устала, а мне ещё предстоит добираться до дома, и потому мне не до разговоров.
– Я всё же настаиваю! – ухватив девушку за руку, фыркнул молодой хозяин и фактически затолкнул Дашеньку в комнату.
– Дмитрий Ильич, вы ведёте себя недостойно! – вырвала руку mademoiselle Томилина.
– О чём вы, Дарья Павловна? – слащаво улыбнулся франт, закрывая за собой дверь. – Что может быть дурного в разговоре? – мужчина приблизился и, прикоснувшись к лицу девушки, горячо зашептал: – Дашенька, вы сводите меня с ума! Разве вы не видите этого?
– Разрешите мне выйти, – отстраняясь от нахала, нахмурилась она. – То, что вы говорите, не пристало слушать девушке.
– Какая глупость! Ты молода, красива, просто создана для любви! Такая девушка не должна прозябать на задворках жизни. Ты должны блистать. Одно твоё слово – и ты станешь моей королевой! – в следующую секунду Борщёв, заключив гувернантку в объятия, потянулся к её губам.
Скривившись от отвращения, Дашенька рванулась и высвободилась из похотливых объятий.
– Да как вы смете мне предлагать такое! – залепила она пощёчину поручику и метнулась к выходу.
Девушка дёрнула ручку, но дверь оказалась заперта.
– Перестань ломаться, – зло потирая холёную щёку, поморщился Борщёв и вновь направился к гувернантке. – Кому ты ещё нужна? Пользуйся, пока есть возможность. Иначе я сделаю так, что уже завтра тебя выкинут из нашего дома с позором. А как у матушки пропадёт дорогая брошь? И её найдут у тебя, – усмехнулся он, сокращая расстояние между собой и жертвой.
Дашенька попятилась и, отступая, наткнулась на комод. Подпоручик, ухватив девушку потянулся к ней мокрыми губами, она дёрнулась и случайно столкнула подсвечник. Грохот упавшей вещи заставил подпоручика остановиться.
– Пустите! – собрав силы, оттолкнула от себя мужчину Дашенька.
Борщёв покачнулся и, стараясь сохранить равновесие, взмахнул рукой. Теперь на пол полетела фарфоровая ваза, в мгновение ока превратившись в черепки.
На шум прибежали люди, и Софья Марковна заколотила кулачками в дверь.