Расправив плечи, я выпрямляюсь и выхожу из главного бара, перенося как можно меньше веса на носки ног, направляясь в заднюю часть здания, к раздевалкам.
Всего за несколько минут я надеваю леггинсы и толстовку безразмерного размера и вздыхаю с облегчением, натягивая угги.
— Да, — шиплю я, бросая туфли смерти в шкафчик, который выделила мне Кортни, прежде чем скомкать мой наряд и запихнуть его в корзину для белья. Определенно, это преимущество работы, не нужно стирать это самой.
Закидывая сумку на плечо, я выхожу с высоко поднятой головой.
Кортни вполне может быть права, возможно, я не гожусь для этой работы, но, черт возьми, я позволю этому отразиться на моем лице.
Выхожу через боковую дверь, и на меня сразу же обрушивается свежий воздух. Возможно, кое-где и появляются первые весенние цветы, но мы все еще погружены в агонию зимы.
Мысли о Дне Святого Валентина, который не за горами, заставляют мое сердце сжиматься, когда я обхожу здание, чтобы встретиться с Сарой, которая обещала составить мне компанию по дороге домой.
Я никогда не была большим романтиком, предпочитая связи без обязательств серьезным отношениям, но встреча с Тоби все это исказила. Я не отдавал себе отчета в том, какое будущее планирую — в основном это было подсознательно, — но, тем не менее, мое сердце бежало вместе со мной.
Ветер свистит вокруг меня, мои уши начинают гореть от холода, пока я ищу Сару.
Не видя ее, я убегаю в направлении их квартиры в надежде столкнуться с ней.
Я слишком погружена в свои мысли, чтобы действительно обращать внимание на свое окружение. Мне хотелось бы думать, что если бы я была в здравом уме, то я бы немного больше соображала, прогуливаясь глубокой ночью по такому месту, как Ловелл. Но я не могу утверждать ничего подобного прямо сейчас, после недавних событий.
В ту секунду, когда я выхожу на аллею, ведущую вокруг «Лисы», чья-то рука протягивается и тащит меня в темноту.
Запах застоявшегося сигаретного дыма и виски наполняет мой нос, когда я делаю вдох, готовая закричать. Но у меня нет шанса, потому что горячая грязная рука закрывает мне рот за мгновение до того, как меня прижимает спиной к стене. Моя голова рикошетом ударяется о кирпичную кладку, вызывая стреляющую боль в шее.
Мое сердце подскакивает к горлу, когда страх обволакивает меня, делая мое тело совершенно бесполезным, когда я смотрю в темные глаза человека, который дразнил меня внутри.
Фрэнк.
Очевидно, что он не так уж и безобиден в конце концов.
— Значит, босс думает, что ты слишком хороша для ее места, да? — ухмыляется он. — Думает, что ты слишком милая, слишком невинная для таких, как мы, — рычит он, когда раскаленные слезы обжигают мои глаза.
Мой телефон звонит, и пронзительный звук, доносящийся с расстояния в несколько футов, является первым признаком того, что я уронила его, когда он схватил меня.
Хныканье вырывается из моего горла, но его прерывает его рука, сильнее прижимающаяся к моему рту.
— Что ж, давай посмотрим, все ли будут считать тебя такой уж чертовски особенной после того, как я закончу с тобой.
10
ТОБИ
Я не останавливаюсь, чтобы подумать. Я не задумываюсь о последствиях. Я сосредоточен только на своей девушке.
Я облажался, когда она ушла из клуба. Я не сводил с нее глаз, когда она завернула за угол здания. Затем, я вытащил телефон из кармана, чтобы написать ей сообщение.
В следующий раз, когда я поднял глаза, ее уже не было, и мое сердце ушло в пятки.
Поднимая пистолет, я целюсь прямо в голову ублюдка, который стоит на другом конце переулка.
— Нет, нет, пожалуйста, — умоляет Джоди, когда он грубо разворачивает ее и резко прижимает к стене, его рука немедленно тянется к ее поясу.
Страх, которого я никогда в жизни не испытывал, грозит затянуть меня на дно, но я не могу в нем раствориться.
Я всю свою жизнь учился сохранять спокойствие под давлением. Уничтожить наших врагов прежде, чем они даже поймут, что мы прибыли. Сейчас ничем не отличается.
В ту секунду, когда он успокаивается достаточно для того, чтобы я воспользовался единственным шансом, который у меня есть, я нажимаю на спусковой крючок и доверяю своим навыкам.
Глушитель гарантирует, что его не предупредят в последнюю минуту, и всего через мгновение тупой ублюдок падает на пол, как мешок с дерьмом, которым он и является.
Джоди оборачивается и пронзительно кричит, прежде чем я добираюсь до нее.
— Все в порядке, детка. Это я.
Ее глаза становятся огромными, как блюдца, прежде чем у нее подкашиваются ноги, и она падает передо мной.