Поэтому я заставляю себя поступить правильно и направляюсь туда, где, я знаю, она будет чувствовать себя как дома и ей будет комфортно, когда она проснется и вспомнит, что произошло.
Дверь открывается задолго до того, как мы подходим к дому.
— Что случилось? Что не так? С ней все в порядке?
— Я в порядке, — бормочет Джоди, прижимаясь к моей груди, и Джоанна бежит к нам в пижаме, ее глаза расширены от страха.
— Что случилось?
— Все в порядке, — снова говорит она глухим голосом, лишенным каких-либо эмоций.
— Я собираюсь затащить ее в постель. Ты можешь приготовить ей горячий напиток или что-нибудь еще? — Спрашиваю я, чувствуя, что ей нужно чем-то заняться.
Джоанна пристально смотрит на меня, ее губы открываются и закрываются.
— С ней все в порядке, я обещаю, — уверяю я ее, воздерживаясь от того, чтобы сказать ей, что все могло бы быть совсем по-другому прямо сейчас, если бы мне потребовалось еще десять секунд, чтобы добраться до нее.
— Ее спальня первая справа.
— Спасибо тебе, — говорю я, крепче прижимая Джоди к груди, когда начинаю подниматься по лестнице.
— Я могу ходить, — бормочет она, хотя на самом деле не прилагает никаких усилий, чтобы сразиться со мной.
— Я знаю, но тебе не обязательно делать это прямо сейчас. Позволь мне взять вес на себя.
Она вздыхает и снова кладет голову мне на плечо.
Когда мы добираемся туда, ее дверь приоткрыта, поэтому я открываю ее пинком и вхожу внутрь. Я не утруждаю себя осмотром ее пространства; я слишком обеспокоен девушкой в моих руках.
Опуская ее на кровать, я сажаю ее на край и опускаюсь перед ней на колени, беря ее руку в свою.
У меня перехватывает дыхание, когда я наконец-то хорошо вижу ту сторону ее лица, которая была скрыта от меня в машине.
— Детка, — выдыхаю я, высвобождая одну из своих рук, чтобы нежно обхватить ее раненую щеку. Она уже распухла, засохшая кровь покрывает мелкие царапины, нанесенные грубой кирпичной кладкой, к которой ее прижали.
Густой макияж размазан по всему лицу, по щекам потекли темные полосы от слез.
— Не надо, — шепчет она, отворачивая от меня лицо и опуская глаза в пол.
— Что тебе нужно?
— Ты должен уйти, — признается она.
— Я не могу сделать это прямо сейчас, Демон, — честно говорю я ей, моя рука скользит по ее затылку, а другая слегка сжимает ее руку. — Мне жаль, но я… Я просто не могу. — Я крепко закрываю глаза, образ этой пизды с его руками на ее теле заполняет мой разум, в то время как ярость течет по моим венам.
— Мне нужно в душ. Я-я пахну, как—
— Ладно. Где ванная?
— Через х-холл, — печально говорит она, ее голос срывается от эмоций.
— Эй, — говорю я, убирая свою руку из ее и поворачивая ее спиной к себе. — Все будет хорошо. Я рядом. Я не позволю тебе упасть.
Выражение ее лица смягчается от моих слов, и слезы наполняют ее глаза.
— Черт, это не должно было заставить тебя плакать.
Она слегка качает головой. — С-спасибо т-тебе… за мое спасение.
— Я всегда буду спасать тебя, детка.
Шаги поднимаются по лестнице, прежде чем обеспокоенный взгляд Джоанны останавливается на нас.
— Я в порядке, мам. Обещаю, — уверяет она ее, даже умудряясь слегка улыбнуться. — Какой-то парень напал на меня после работы. Он получил немного… Но я в порядке.
— И ты не против, что Тоби здесь? — спрашивает она, заставляя мой позвоночник выпрямиться.
Меня охватывает паника, потому что я знаю, что, если Джоди скажет «нет» прямо сейчас, у меня не останется выбора, кроме как встать и уйти от нее.
Весь воздух вырывается из моих легких, когда Джоди кивает один раз, давая Джоанне ответ.
— Посиди с ней, — говорю я, неохотно отпуская Джоди и вставая. — Я собираюсь включить душ, хорошо?
Джоди снова кивает, и я выхожу из комнаты, в то время как Джоанна бросается к ней.
Джоанна притягивает дочь к себе и крепко обнимает ее, когда рыдания Джоди разрывают воздух, и моя грудь сильно сжимается.
Возможно, Джесси был прав. Может быть, я не должен был позволять ей появляться в том месте сегодня вечером. Хотя в одном можно быть чертовски уверенным.
Она не собирается возвращаться.
Если она все еще хочет танцевать, раздеваться, что угодно, тогда я найду для нее безопасное место, чтобы сделать это. Хотя что-то подсказывает мне, что любые идеи, которые у нее могли быть о том, что влечет за собой эта работа, были разрушены тем, как закончилась ее первая ночь.
Это заставляет меня хотеть вернуться и убить этого ублюдка снова.
Протискиваясь в ванную, я быстро включаю душ, прежде чем вернуться за своей девушкой.
— Пошли, давай смоем с тебя эту ночь.
Взяв ее за руки, я поднимаю ее на ноги, прежде чем снова поднять ее с них.
— Тоби, — удивленно восклицает она.
— Я говорил тебе, детка. Я держу тебя.
Джоанна смотрит, как мы уходим, и когда я оглядываюсь, я нахожу, что ее глаза полны беспокойства, но на губах играет легкая улыбка.
— Она у меня, — одними губами произношу я, и она кивает в знак согласия.
В ту секунду, когда мы оказываемся в ванной, я пинком закрываю дверь и ставлю ее обратно на ноги.
— Ты в порядке? — Я спрашиваю, но она не отвечает. Она просто тупо смотрит на мою грудь.
— Господи, Демон, — выдыхаю я, притягивая ее обратно в свои объятия, прижимая наши груди друг к другу, когда я крепко обнимаю ее.
Ее дыхание становится более прерывистым, чем дольше я держу ее, пока она полностью не разваливается на части, отказываясь отпускать, пока она не выплеснет все это наружу, в то время как комната вокруг нас наполняется паром.
Все ее тело дрожит рядом с моим. Не уверенный, из-за затянувшегося шока или из-за того, что ей холодно, я неохотно отпускаю ее и обхватываю пальцами низ ее толстовки.
Ее большие, измученные шоколадные глаза смотрят на меня, заставляя мое сердце подпрыгнуть в груди.
— Это нормально?
Она кивает и пытается отвести взгляд, прячась от меня.
— Нет, детка. Останься здесь, со мной, хорошо?
Ее глаза возвращаются к моим, и она позволяет мне увидеть боль, которую она скрывала внутри себя.
Не в силах сделать то, чего я действительно хочу, и забрать у нее все это, сделать ее боль своей, я делаю единственное, что еще могу, и начинаю раздевать ее.
Темнеющие синяки покрывают ее предплечье, где он, должно быть, схватил ее.
Я скриплю зубами, пытаясь сохранить хладнокровие, оставаться нежным с ней, опускаюсь на колени и стаскиваю с ее ног сапоги, прежде чем стянуть леггинсы.
Она стоит передо мной в одних хлопковых трусиках и укороченном топе, и она совершенно, блядь, сводит меня с ума.
— Ты понятия не имеешь, не так ли, Демон?
Она смотрит на меня сверху вниз с глубокой складкой на лбу.
— Ты понятия не имеешь, насколько я принадлежу тебе.
Ее губы приоткрываются в судорожном вздохе.
— И я собираюсь, черт возьми, доказать тебе это. Так или иначе, я собираюсь показать, как много ты для меня значишь, как мне чертовски жаль, через что я заставил тебя пройти.
Сильная дрожь пробегает по ее телу, заставляя реальность обрушиться на меня.
Протягивая руку, я стягиваю ее нижнее белье с ног, прежде чем встать и стянуть с нее топ, оставляя ее обнаженной передо мной.
— Залезай под воду, я сейчас буду.
Ее глаза опускаются вниз по моему телу, и она качает головой.
— Позволь мне присмотреть за тобой, детка.
Сделав глубокий вдох, она кивает и заходит в душ, сразу же становясь под струю воды и позволяя ей омывать каждый дюйм ее тела.
Так быстро, как только могу, я раздеваюсь до своих боксеров. Я немного колеблюсь, но решаю, что лучше не снимать их тоже. Я не хочу, чтобы у нее сложилось неверное представление об этом даже на секунду.
11