Что только ни вытворяли зрители! Они смеялись над ним, толкали его, щипали, даже плевались. Стреляли в него. Однажды паренек лет восьми из игрушечного лука. А в другой раз несчастный отец, чьи сын и дочь были убиты и скальпированы апачами.
Как-то они попали в маленький городишко Айовы. Стюарт и Макколл превзошли самих себя и продали билеты чуть ли не всем жителям. Барни только начал свой душещипательный рассказ о храбром Клайде, с неподражаемой храбростью взявшем в плен вождя индейцев и грозу Запада по имени Два Летящих Ястреба, как один из зрителей в первом ряду вскочил на ноги и разрядил свой пистолет, оцарапав Тени левое предплечье. Прежде чем убитый горем отец успел выстрелить еще раз, Два Летящих Ястреба выхватил у Барни нож и несостоявшийся убийца повалился на пол, как раненый боров, с ножом, глубоко засевшим в правом плече. На мгновение воцарилась тишина, а потом все сразу повскакивали со своих мест и зашумели. Заплакали женщины и дети. Мужчины вытаскивали оружие. Одна дама упала в обморок, а другая что-то истерически кричала, пока муж не ударил ее по лицу.
Чтобы разрядить обстановку, Стюарт выгнал индейца со сцены и предоставил Барни справляться с разбушевавшейся толпой. Макколлу понадобилось довольно много времени, если учесть его способности, чтобы успокоить публику. Еще немалую сумму пришлось выложить стражам порядка. Однако Стюарт и Макколл получили незабываемый урок. С тех пор они не брали с собой на сцену оружие и доверили Руди во все глаза следить за индейцем.
Тень вспомнил еще один случай, и мурашки побежали у него по спине. Это также произошло до того, как они присоединились к шоу. На сей раз они оказались в Сент-Джо. Дело было в салуне и они уже покидали сцену, когда их остановил высокий мужской голос:
– Эй, вы! Ты, в шляпе! Подожди минутку.
Клайд недовольно повернулся к стойке, и Руди тоже повернулся, направив на публику свой винчестер со взведенным курком.
Говоривший поднял над головой руки, как бы сообщая о своих мирных намерениях. У него было багровое лицо и очень дорогой костюм, а в левой руке зажата сигара.
– Эй, – крикнул он шведу, – я тут не для ссоры.
– А для чего? – спросил Стюарт, обратив внимание на бриллиантовую булавку в галстуке и бриллиантовые перстни на жирных пальцах.
– Для дружеского разговора, – успокоил его толстяк. – Рассказ вашего приятеля произвел на меня огромное впечатление, особенно когда он восхваляет хитрость индейцев и их равнодушие к боли. – Он кивнул бармену. – Чарли говорит, что можно засечь краснокожего до полусмерти, а он не проронит ни звука. А я с ним не согласен.
– Ну?
– Ну, я ставлю тысячу долларов на то, что ваш индеец завопит как миленький, когда плетка Чарли пройдется по его спине.
Тысяча долларов! Все смотрели на Клайда. Пианист перестал играть. Руда плотоядно усмехнулся. Барни крепко держал Тень за плечо.
Клайд широко улыбнулся:
– Знаете, мистер…
– Смит. Гомер Кенсингтон Смит.
– Сколько ударов, мистер Смит?
– Сорок будет честно, – предложил мистер Смит.
– Ну нет, – возразил Стюарт. – В конце концов, этот индеец меня кормит. Я не могу позволить, чтобы его убили или засекли насмерть. Вы меня понимаете?
– Конечно. Конечно. Скажем, тридцать…
– Пятнадцать, – сказал свое слово Клайд, не сводя глаз с массивной золотой цепи на животе мистера Смита.
– Двадцать, – тем же добродушным тоном произнес Смит.
– По рукам!
Стюарт с улыбкой протянул ему руку.
На лице Тени не дрогнул ни один мускул, пока белые спорили о количестве ударов, но когда Стюарт и Смит обменялись рукопожатием, у него в горлу подступил комок и его чуть не вырвало. Проклятый Стюарт с его жадностью! Ладно! Он им покажет!
Все посетители салуна одновременно вздохнули, когда бармен Чарли положил на стойку восьмифутовый бич из сыромятной кожи. Даже свернутый, он выглядел устрашающе, и Тень хорошо знал, каков он в действии. Таким бичом можно стряхнуть пепел с сигары, а можно до костей рассечь спину.
От страха у Тени похолодело внутри, и он огляделся в поисках возможного выхода. Стюарт и Смит обсуждали по отдельности все пункты договора и спорили, будет ли стон считаться слабостью и свидетельством о поражении Тени. Руда стоял возле двери со своим любимым винчестером в руках. Оставалось только окно в боковой стене, и, оттолкнув Макколла, он бросился к нему и к свободе, которое оно обещало.
– Держите его! – крикнул Барни.
Четыре человека вскочили со своих мест и помчались за убегающим воином.
Тень сражался неистово, но безрезультатно. Четыре человека скрутили его и не давали даже пошевелиться, пока не были уточнены последние пункты договора. Тогда они вывели его из салуна и привязали за руки к перекладине для лошадей, для чего у проходивших мимо ковбоев была позаимствована веревка.