Закончились каникулы и дети снова стали ходить в школу. В первый же день учебы, проводив их до автобуса, Рут села в машину и поехала в аптеку. Она не осмелилась обратиться к ближайшему провизору, который хорошо знал ее лично, а направилась на поиски аптеки в соседнем районе. Но и там она появилась в темных очках, закрывавших половину лица и гарантирующих неузнаваемость.
Вернувшись домой, Рут немедленно открыла коробку и бросилась в ванную комнату, чтобы провести тест на беременность. Вся процедура заняла около двадцати минут, и результат оказался положительным.
Присев на край ванны, Рут задумалась, не зная, радоваться или огорчаться. Ее отношения с Хэнком, казалось, зашли в тупик, и никто не знал лучше ее, как тяжело растить ребенка одной.
Когда-то они с Остином планировали иметь не меньше четырех детей, но судьба распорядилась иначе.
Рут почувствовала острую необходимость поделиться с кем-нибудь своими сомнениями. Выбросив в мусорный контейнер пробирки и вымыв руки, она прошла в гостиную.
— Остин! — в тщетной надежде позвала она.
Молчание было ей ответом. Причесавшись, Рут быстро привела себя в порядок и выскочила на улицу. Через минуту она уже ехала по дороге, ведущей на кладбище, где был похоронен муж. Припарковавшись на стоянке, Рут не сразу вышла из машины, а долго сидела за рулем, вспоминая всю свою жизнь.
Наконец, собравшись с духом, она пошла к могиле, в которой вместе с Остином были похоронены его дедушка с бабушкой и брат, умерший подростком.
Убедившись, что за ней никто не наблюдает, Рут любовно дотронулась до мраморной плиты и только после этого опустилась на скамейку.
Прошло пять минут, десять, а она продолжала сидеть неподвижно, и слезы, не переставая, текли по ее щекам.
— Остин, дорогой! Что же мне делать? Ты оказался прав, я действительно беременна.
Теплый сентябрьский ветер слегка шевелил листья на деревьях.
— Остин! — продолжала Рут. — Я поверила тебе, поэтому и начался этот роман. Помоги же мне теперь…
Ответа она не услышала и все равно не могла отделаться от ощущения, что Остин где-то здесь, рядом. Впрочем, может быть, это всего лишь ее фантазии?
Проходившая мимо пожилая пара остановилась на мгновение, как бы раздумывая, не позвать ли кого-нибудь на помощь. Переглянувшись, они поспешили прочь.
И вдруг Рут почувствовала облегчение. Она так и не получила совета от Остина, но, сказав ему о своих сомнениях, поняла, что визит на кладбище был прощанием с прошлым. Теперь она смело может сказать Хэнку, что полностью готова для новой жизни, что ее сердце открыто для любви, а уж о теле и говорить не приходится.
От Мирры, заскочившей на минутку, Рут узнала, что Хэнк живет в своем новом доме, «на маяке», как выразилась Мирра. Рут теперь все время думала о зародившейся в ней новой жизни. Ей не терпелось поделиться с подругой, но она твердо знала, что Хэнк должен узнать об этом первым.
— Он с кем-нибудь встречается? — небрежно поинтересовалась Рут.
— Ах, оставь этот тон, пожалуйста, — досадливо поморщилась Мирра. — Неужели ты надеешься обмануть меня, притворяясь, что тебя не очень-то это интересует? Кстати, что между вами происходит?
— Сама хотела бы знать, — пожала плечами Рут. — Он убежден, что я все еще живу воспоминаниями об Остине. — Она посмотрела через окно на поздние лилии, которые покойный муж так любил. Он никогда их больше не увидит.
— Сегодня пятница. Почему бы тебе не съездить к Хэнку и не объясниться? Я могла бы посидеть с детьми, — предложила Мирра.
— Не могу, — отказалась Рут.
— Но почему?
— Не хочу навязываться.
— О Боже! Сколько тебе лет? Ты давно уже не школьница, а главное, ты же его любишь! Немедленно отправляйся.
— А если я застану его с кем-нибудь, что тогда?
— Не может такого быть, — заверила ее Мирра. — Ну уж если хочешь подстраховаться, позвони, прежде чем ехать.
— Нет, не буду.
Но как только осталась одна, Рут тут же набрала номер Хэнка.
— Хэлло! — услышала она знакомый голос.
От чего я оторвала его, подумала Рут, — от виски, которое он пил сидя в кресле у камина, или от женщины?
— Хэлло! — едва смогла промолвить Рут, не узнавая собственного голоса.
— Рут? Что-нибудь случилось с детьми? — встревожился Хэнк.
— Нет… — с трудом выдавила она. — Все в порядке… и дети тоже. Мне просто хотелось поговорить с тобой.
Хэнк молча ждал, что еще она скажет, и Рут тщетно пыталась определить, было ли его молчание нетерпеливо сердитым или, наоборот, благосклонным.